Но потом решаю ответить спокойно:
— Так и было задумано.
— Я так и думала.
Я массирую висок. Ну и денёк. Что за гребаный день. — И всё же, ты здесь.
— И всё же, я здесь.
— Ну привет, — улыбка Пирса становится ещё более мерзкой, когда он поворачивается, чтобы похотливо взглянуть на Ваню. Его взгляд окидывает её высокие каблуки, поднимается по прямым линиям её тёмно-синего брючного костюма, останавливается на её полной груди. Я не умею читать мысли, но он так напряженно думает «МИЛФА», что я практически это слышу. — Ты подруга Мисси?
— Можно сказать и так, да. С тех пор, как она была ребёнком.
— О, боже мой. Расскажи-ка, какой была малышка Мисси?
Уголок губ Вани дёрнулся. — Она была… странной и трудной. Хотя часто полезной.
— Подожди, вы двое родственники?
— Нет. Я правая рука её отца, глава его охраны, — сказала она, глядя на меня. — И её вызвали.
Я выпрямилась в своём кресле. — Куда?
— В Логово.
Это не редкость — это неслыханно. Не считая редких телефонных звонков и ещё более редких встреч с Оуэном, я годами не общалась с другими вампирами. Потому что никто не выходил на связь.
Мне следовало бы послать Ваню куда подальше. Я больше не ребёнок, которого отправили с глупым поручением: возвращаться к отцу с какими-либо ожиданиями, что он и остальные из моего народа не будут полными придурками — это пустая трата времени, и я это прекрасно понимаю. Но, видимо, эта бестолковая увертюра заставляет меня забыть об этом, потому что я слышу, как спрашиваю: — Зачем?
— Придётся поехать и узнать самой, — улыбка Вани не достигает глаз. Я щурюсь, словно ответ вытатуирован у неё на лице. Тем временем Пирс напоминает нам о своём несчастном существовании.
— Дамы. Правая рука? Вызывают? — он смеётся громко и раздражающе. Мне хочется стукнуть его по лбу и сделать ему больно, но я начинаю испытывать лёгкое беспокойство за этого дурака. — Вы, девчонки, увлекаетесь ролевыми играми или…
Наконец он замолкает. Потому что когда Ваня поворачивается к нему, никакая игра света не могла скрыть сиреневый оттенок её глаз. Ни её длинные, идеально белые клыки, сверкающие в свете электрических ламп.
— Т-ты… — Пирс несколько секунд переводит взгляд с меня на неё, бормоча что-то невнятное.
Именно тогда Ваня решает испортить мне жизнь и щелкает на него зубами.
Я вздыхаю, пощипывая переносицу.
Пирс крутится на пятках и бежит мимо моей кабинки, сбивая горшок с фикусом Бенджамина.
— Вампир! Тут вампир… На нас напал вампир, кто-нибудь позвоните в Бюро, кто-нибудь позвоните…
Ваня достаёт ламинированную карточку с логотипом Бюро по связям между Людьми и Вампирами, которая даёт ей дипломатическую неприкосновенность на территории людей. Но смотреть на неё некому: в офисе началась паника, большинство коллег кричат и уже спускаются по аварийной лестнице. Люди топчут друг друга, пытаясь добраться до ближайшего выхода. Я вижу, как Уокер выскакивает из туалета с клочком туалетной бумаги, свисающим с его брюк, и чувствую, как опускаются мои плечи.
— Мне нравилась эта работа, — говорю я Ване, беря в руки обрамлённый полароид с изображением меня и Серены и покорно запихивая его в сумку. — Она была лёгкой. Они купились на мою отмазку о нарушении суточного ритма и разрешили мне приходить по ночам.
— Мои извинения, — говорит она. Без тени сожаления в голосе. — Пойдём со мной.
Мне следует послать её куда подальше, и я это сделаю. Пока же я поддаюсь любопытству и следую за ней, поправляя по пути несчастный фикус Бенджамина.
Логово по-прежнему остаётся самым высоким зданием на севере города, и, возможно, самым примечательным: кроваво-красный постамент, уходящий под землю на сотни футов, укрытый зеркальным небоскрёбом, который оживает на закате и засыпает в предрассветные часы.
Однажды я привела сюда Серену, когда она попросила показать ей сердце территории вампиров, и она уставилась разинутым ртом, поражённая плавными линиями и ультрасовременным дизайном. Она ожидала канделябры, тяжёлые бархатных портьеры, заслоняющие смертоносное солнце, и трупы наших врагов, свисавших с потолка, из вен которых высосана кровь до последней капли.
Картины летучих мышей в честь наших крылатых предков — рукокрылых. Гробы, ну просто потому что.
— Мило. Просто я думала, будет больше… металла? — задумчиво произнесла она, ничуть не испугавшись того, что она единственный человек в лифте, полном вампиров. Это воспоминание заставляет меня улыбнуться даже спустя годы.