– Ты не собираешься обыскать его? – стараясь казаться спокойной, прошептала Сара. – У него может быть еще один пистолет.
– Любимая… – Холодный, смертельный блеск исчез у него из глаз, оставив место печали. – Он мертв, Сара.
– Мертв? О… Да, конечно, мертв. – В дверь начали барабанить. – На какой-то момент я поверила, что вы собираетесь отпустить его.
– Только пока ты была в опасности, Сара… – Все хорошо. – Она улыбнулась ему, по крайней мере попыталась, потому что выражение беспокойства не покидало лицо Ника. – Благодарю вас, – добавила она как можно более любезным тоном.
– Благодарю вас?
Сара кивнула. Она больше не могла сдерживаться. С каким-то приглушенным всхлипом она бросилась в его объятия.
– О Ник, я думала, он убил тебя… когда раздался выстрел.
– Нет. О Господи, Сара, прости меня. Прости меня!
Она подняла затуманенные слезами глаза к его лицу:
– За что?
– Я так виноват перед тобой, – мрачно проговорил он. – Не говоря уже о том, что из-за меня твоя жизнь подвергалась опасности, я еще заставил тебя присутствовать при… О Сара, маленькая моя… – он попытался стереть слезы с ее лица, – тебе пришлось жить с такими страшными воспоминаниями. Я не хотел, чтобы ты видела, как я убиваю, теперь ты знаешь, что я способен на это, что я тот, кто я есть.
– Ты – человек, которого я люблю, – всхлипнула она, прижимаясь к нему теснее. – Конечно, ты способен убивать, но только чтобы защитить кого-то, а вовсе не из любви к убийству. Я рада, что он мертв. Зачем, думаешь, я бросила в него раковину?
В его смехе слышались облегчение и удивление.
– Моя любимая храбрая малышка. К счастью, с раковинами ты обращаешься более умело, чем с пистолетом. Радость моя, повтори опять, что ты любишь меня.
Она хотела, но рыданья душили ее. Ник так крепко прижимал ее к себе, что она слышала, как бешено стучит его сердце, и чувствовала, что его тоже трясет. Неужели этот сильный и отважный человек способен так волноваться? Неужели причиной этому ее признание? Она боялась поверить.
Потом он улыбнулся ей, и в его глазах было столько нежности и благодарности, что сомнения покинули ее.
– Любимая, сможешь еще минутку оставаться храброй? – прошептал он. – Думаю, Винвик нашел наконец запасной ключ. Уверен, он не одобряет стрельбу в доме джентльмена.
Часа два спустя Сара находилась именно там, где ей больше всего хотелось быть, – на коленях мужа в кресле своей спальни. Она уверяла его, что окончательно оправилась от потрясений сегодняшнего утра.
– А правда, что свидетельства хозяина гостиницы было бы достаточно, чтобы обвинить Кетсби в измене? – спрашивала она, сомнения обуревали ее с тех самых пор, как вернулся Фиггинс и подтвердил версию Ника.
– Может, для окончательного приговора этого и недостаточно, – признал он. – Но для него даже подозрение губительно. К тому же он был явно не в себе и плохо соображал. То, что я вычислил его метод, повергло Кетсби в панику. – Он придвинул ее к себе поближе. – Когда я понял, что это он был причиной кошмаров, с которыми ты жила все эти годы, я ни в коем случае не хотел допустить, чтобы дело дошло до суда.
Сара понимающе кивнула и решила перевести разговор на более волнующую тему. Например, когда он в первый раз понял, что любит ее.
– Ну, думаю, тем вечером в Риббонхолле, когда тебя рассмешила мысль о том, что и на вечеринку можно приходить с оружием. – И добавил, усмехнувшись: – Конечно, тогда я не признался себе в этом. Я знал, что страстно хочу тебя, любимая, но до вчерашнего дня, когда тебя чуть не убили, я не позволял себе думать о любви. Страх потерять тебя был так велик, что больше я уже не мог отрицать очевидного.
– Ты не потеряешь меня, Ник. Никогда.
– Я не заслуживаю такого счастья, – сорвавшимся голосом пробормотал он. – Особенно после сегодняшнего утра. Бог свидетель, Сара, когда я увидел письмо, то попытался обмануть себя, уговорить, что не люблю тебя. Больше всего меня взбесило сознание собственной слабости – я знал, что в любом случае я пойду на все, чтобы спасти тебя от тюрьмы и осуждения. Конечно, это слабое оправдание, но именно поэтому я и накинулся на тебя так яростно, совсем ослеп и оглох.
– Все хорошо, – прошептала она. – Где-то в глубине души я понимала, что ты не можешь всерьез подозревать меня.
– Когда я начал вслух читать проклятое письмо, все внезапно встало на свои места. До меня наконец дошло то, что ты пыталась сказать. Не говоря уж о твоей порядочности, ты просто была слишком маленькой, чтобы оказаться замешанной в такое. Господи, если бы ты только знала, что я тогда почувствовал, как испугался, что потерял тебя навсегда. Даже сейчас я не могу понять, как ты смогла простить меня. Я не заслуживаю тебя, Сара, но клянусь: я потрачу всю свою жизнь, чтобы стать достойным тебя.