– Мне непременно нужно увидеть его как можно скорее, так что бери перо и пиши леди Рейвенсден.
– Писать леди Рейвенсден?
– Да. Сейчас!
Слава Богу! Наконец-то появился предлог сесть.
– Еще чашечку, мисс Линлей?
– О нет… Я хотела сказать, да, благодарю вас, милорд, – бессвязно пробормотала Сара, с трудом оторвав взгляд от губ Рейвенсдена, и смущенно укрылась за чашкой чая. Она все еще не могла прийти в себя после вчерашнего разговора с Джулией, к тому же боялась встречи с Рейвенсденом, но, когда он приветствовал ее так же безразлично-вежливо, как и остальных, ее сердце упало. Обескураженная собственными противоречивыми чувствами, девушка не проронила за вечер ни слова.
К счастью, никому не было до этого дела! Джулия была поглощена разговором с Девенхэмом, а пожилые дамы мирно обсуждали последние сплетни. Сара надеялась, что Рейвенсден не заметил ее смущения, но когда она украдкой взглянула на него, то поняла, что он внимательно за ней наблюдает.
– Вы не знаете, как чувствует себя мисс Шерингтон? – спросил он, будто только и ждал момента, чтобы привлечь ее внимание, и, поставив чашку, тут же поднялся и подошел к ней.
Из-за ярко блестевшего на воде солнца Сара не могла ясно видеть его лицо. Граф снова показался ей огромным и опасным, но, когда он слегка повернулся, как бы удивляясь, почему она не отвечает, в его зеленых глазах не было ничего, кроме вежливого вопроса.
– Полагаю… да… я хочу сказать, что заезжала к ним вчера, – пролепетала Сара. – Софи слегка растянула лодыжку. Доктор Сэлкотт говорит, что через несколько дней все будет в порядке.
– Счастлив слышать это, – проговорил он серьезно. – Надеюсь, эпидемия подвернутых лодыжек на этом закончится.
Губы девушки невольно дрогнули, но улыбки не последовало, вместо этого она внимательно посмотрела на него и отвернулась, отвлеченная вопросом леди Рейвенсден.
Ник сжал губы от раздражения. Ему хотелось схватить поднос с чашками и швырнуть в озеро, но он взял себя в руки и попытался смириться с тем, что сегодня ему не удастся отвоевать потерянные позиции.
В конце концов, она ведь все-таки приехала. Ник поморщился, вспомнив свой вчерашний визит в Гранж. Сэр Джаспер проговорился, что, как только объявили о его приезде, Сара внезапно сообщила, что ей необходимо навестить больную экономку преподобного Баттерлоу. И так как он видел утром эту самую экономку в добром здравии, ему не оставалось ничего другого, как, вернувшись домой, попросить помощи у матери. Леди Рейвенсден пришла в восторг и обещала все устроить.
Теперь приходилось следить, чтобы его склонная увлекаться матушка не зашла слишком далеко. Отказавшись от мысли остаться с Сарой наедине, он прислушался к разговору за столом. И как раз вовремя.
– Естественно, я вернусь в город, как только все уладится, – вещала миледи. – Ничего нет обременительней родителей, мешающихся под ногами, когда их чадо только начинает…
– На самом-то деле, мама, вы просто соскучились по своим друзьям и последним светским сплетням, – вставил Ник, пытаясь придать разговору шутливый оттенок.
– Как тебе угодно, дорогой. Так вот, продолжая наш разговор, я не хочу сказать, что мой драгоценный родитель слишком вмешивался, – с очаровательной улыбкой глядя на Сару, продолжала она. – Он был снисходительным отцом. Впрочем, дедушка тоже был очень мил. Помню, когда Николас, играя в крикет, разбил окно в гостиной, он сердился всего каких-нибудь пять минут.
– Мама, я не думаю, что мисс Линлей это интересно…
– К несчастью, с возрастом характер у него начал портиться, – продолжала миледи, снисходительно улыбнувшись сыну. – Моя мать была единственным человеком, способным унять его, когда он выходил из себя. Со слов Винвика я поняла, что вам, мисс Линлей, это тоже по плечу. Такое ценное свойство. – Она бросила многозначительный взгляд на хмурящегося сына и с улыбкой добавила: – Вы же понимаете, яблоко от яблони…
– Да, мадам. Конечно… – Сара вспыхнула, не слишком понимая, что надо отвечать. Ее мучило сознание, что она навсегда потеряла дружбу Рейвенсдена, и потому ей никак не удавалось сосредоточиться на разговоре. – Я заметила, что слабое здоровье портит характер.
– Вот именно, милочка, – согласилась хозяйка. – Но я на вас рассчитываю. Жизнь в деревне так прелестна. Николас, когда был ребенком, всегда любил проводить здесь лето. Дивное место. И от вашего дяди недалеко. Так удачно!
Сара нахмурилась. Должно быть, уйдя в свои мысли, она упустила нить разговора. Ведь она и так жила с дядей, как можно жить еще ближе к нему?
– Уверена, дорогой сэр Джаспер согласится, – мурлыкала леди Рейвенсден. – Я так поняла, вы уже давно живете с ним?
– Да, мадам, – обрадовалась Сара, что наконец-то поняла вопрос и может дать вразумительный ответ. – Видите ли, мои родители умерли, когда я была совсем маленькой, и моя сес… – на минуту она замерла, но, собравшись с силами, продолжила: -…моя сестра Эми и я переехали в Гранж.
– Бедное дитя, – пробормотала миледи, кивнув, хотя, кого она имела в виду, осталось неясным. – Такая преданность дяде делает вам честь, дорогая. Видимо, поэтому я и не встречала вас в городе последние годы.
– Мисс Линлей утверждает, мама, что у нее нет вкуса к городской жизни, – проговорил Рейвенсден прежде, чем девушка успела ответить.
– Правда? – Казалось, леди Рейвенсден пришла в восторг от этой новости. – Чудесно. И вы тоже играете в шахматы. Какая удача!
Сара окончательно отказалась от попытки понять, о чем щебечет хозяйка, настолько неожиданно она перескакивала с темы на тему. Девушка даже начала подозревать, что это просто невозможно, хотя у нее и появилось неуютное ощущение, что в этой болтовне кроется какой-то скрытый смысл. Слишком уж проницателен был взгляд миледи.
Не успела Сара подумать, когда же леди Риббонхолл решит положить конец приему и она сможет вернуться домой, чтобы остаться наедине со своими печальными мыслями, как невдалеке раздался страшный шум. Все оглянулись одновременно. Громкое тявканье, которому вторил хор пронзительных воплей, приближалось.
– Что там происходит? – воскликнул Девенхэм, вскакивая с кресла.
Внезапно на лужайку выскочил щенок, преследуемый тремя вопящими девицами. Песик с лаем пронесся по лужайке, проскочил между ножками легкого стола и исчез в кустах на берегу. В следующее мгновение стол закачался и упал, увлекая на землю посуду. Леди Риббонхолл вскрикнула, так как ей на колени опрокинулась чашка с чаем. Джулия с шумом отскочила, чтобы избежать такой же участи, и в результате обе дамы оказались повергнутыми на траву. В это время на лужайке появились преследовательницы. Две из них успели вовремя затормозить, но третья, истошно вопя и размахивая руками, угодила в озеро. Раздался громкий всплеск. Сара, которая тоже отскочила от падающего стола, каким-то непостижимым образом попала прямо в объятия Рейвенсдена, который неизвестно как успел оказаться рядом.
Повинуясь строгому взгляду девушки, он отпустил ее и тихо пробормотал ей прямо в ухо:
– По крайней мере теперь мы знаем, что щенок действительно существует. Если сейчас еще появятся разбойники…
У нее не было времени ответить на его фривольное замечание, так как все заговорили одновременно.
– Мое лучшее шелковое платье! – причитала леди Риббонхолл, разглядывая нанесенный ущерб.
– Мисс Риббонхолл! Вы не ушиблись? – Девенхэм наклонился помочь Джулии, совершенно не обращая внимания на остальных дам, которые с ужасом уставились на озеро.
– Что такое? – Леди Рейвенсден, все еще спокойно восседавшая среди всеобщего хаоса, поставила чашку на отставленный Сарой стул и потянулась за очками.
Зрелище действительно было из ряда вон. С ног до головы мокрая и вся покрытая водорослями и тиной, из воды поднялась Аверилла Смисби. Мокрое батистовое платье облепило ее, ясно обозначив, что под ним ничего не надето.