— Я люблю его всем сердцем, Флер, — дрожащим голосом проговорила она. — А он любит меня. И все же мы ни в чем не виноваты, ведь мы почти незнакомы. Какая-то ирония судьбы, не правда ли?
— Да, весьма плачевно для вас обоих, — заметила Флер, и ее огромные фиалковые глаза наполнились слезами.
Однако старый художник предложил посмотреть на все с чисто практической стороны, по-мужски.
— Подождите. Успокойтесь, дорогая, — произнес он, дотрагиваясь до плеча жены. — Давайте-ка лучше приготовим для нашей гостьи комнату, а потом попытаемся взглянуть на происшедшее с более оптимистической точки зрения. В любом случае, наш дом всегда к услугам Шарлотты. Она может оставаться здесь столько, сколько пожелает.
Шарлотта поднесла к губам кружевной носовой платочек и отрицательно покачала головой.
— Вы очень добры ко мне, сэр, но я приехала к вам в полном отчаянии и не должна оставаться здесь. Эта история скоро разойдется по всей Англии. Мое имя будет втоптано в грязь, и с моей стороны было бы весьма неблагородно дать свету возможность осуждать вас, тех, кто по-дружески принял меня.
Супруги заверили ее, что не боятся никакого осуждения. Шарлотта Чейс и Доминик Ануин были ни в чем не повинными людьми, ставшими жертвами коварной и жестокой ненависти. С чего бы это их подвергать остракизму?
— Я так и думала, что вы отнесетесь ко мне со всей добротой, но Вивиан и без того совершил уже достаточно скверных дел. И я не хочу, чтобы вред, причиненный им, распространился и на вас, — настаивала Шарлотта.
— Успокойтесь, дитя мое, и будьте уверены, что мы-то сумеем постоять за себя, — мягко произнес Певерил и улыбнулся ей своей очаровательной улыбкой.
Так Шарлотта обрела покой в красивом и уютном имении Пилларз среди своих любящих, добрых друзей.
Глава 33
Тем временем в Лондоне Доминик Ануин оставил обычные, повседневные дела и отправился в Холборн, чтобы посетить контору своего адвоката. Там он и поведал всю историю мистеру Гловеру.
— Все это дело — чудовищный и гнусный розыгрыш, — завершил он свой рассказ, расхаживая по кабинету, сцепив руки за спиной. Лицо его было бледно и сурово. — Лорду Чейсу нельзя позволить взять верх в этом деле.
Мистер Гловер, выслушав собеседника в тревожном молчании, в смятении посмотрел на своего выдающегося клиента.
— Да, этого действительно нельзя позволить. Я еще ни разу не слышал столь чудовищной истории.
Доминик остановился посреди кабинета, затем быстро подошел к письменному столу, положив на него сжатые кулаки.
— Прошу вас выполнить вашу священную обязанность — помешать этому негодяю таким гнусным образом расправиться с ни в чем не повинной и чистой женщиной.
— Извините, мистер Ануин, если покажусь вам дерзким, но я должен задать вам несколько вопросов.
— Спрашивайте все, что вам угодно, — решительно ответил Доминик, в нетерпении проводя рукою по лбу. После изнурительного передвижения пешком и бессонной ночи, проведенной в небольшой гостинице, он чувствовал себя разбитым. Он позавтракал в своих апартаментах в Олбани, но совершенно не отдохнул, и состояние его мыслей можно было бы, определенно, назвать хаотическим.
Он ответил на вопросы мистера Гловера; однако, когда этот джентльмен, предварительно извинившись, осведомился о том, не могла ли та злосчастная супруга одурачить его, равно как и своего мужа, Доминик, как лев, бросился на защиту Шарлотты.
— Не смейте даже предполагать подобные вещи, Гловер! — возмущенно воскликнул он. — Говорю же вам и еще раз повторяю: леди Чейс прежде всего — мать! И ни за что не прислала бы такого письма… ведь она рисковала бы лишиться своих детей!
Мистер Гловер смущенно посмотрел на Доминика и добавил:
— Прошу прощения, мистер Ануин, но вдаваться во все подробности дела — моя обязанность. Я… гм… не исключаю и того, что леди Чейс, возможно, сама желала развестись с мужем и воспользовалась вами…
С побагровевшим лицом Доминик снова перебил его:
— Такого быть не может, это исключено!
Мистер Гловер прокашлялся и кивнул.
— Извините меня за подобные слова, сэр, но не кажется ли вам несколько неосмотрительным, что вы так строго придерживались инструкций, указанных в том злополучном письме? Разве вам не показалось… необычным… что леди Чейс просила у вас тайной встречи за городом, да еще ночью?
Ануин подошел к окну. Держа руки в карманах, он смотрел на проезжающие по Холборнской дороге экипажи: кареты, телеги торговцев овощами, фургоны… Он слышал крики кучеров, цокот копыт, грохот колес на ухабах. Так он и стоял несколько минут у приоткрытого окна. Наконец проговорил: