— Сожалею, что сразу же вынужден проститься с вами, — сказал дон Луис. — Теперь я убедился, что и вы, сеньор, и сеньорита в добром здравии, и могу продолжать свой путь в Сан-Мартин.
— Не угодно ли вам позавтракать с нами? — вежливо, но не настаивая, предложил француз. — Надеюсь, Марион с Литтой позаботились о лишнем куске мяса и еще одной миске черных бобов.
Дону Луису явно хотелось остаться. Редкостью было уже то, что Ламот приглашает его. К тому же его прельщала перспектива провести время вместе с Марион, понаблюдать за ней и своим соперником. Ревнивый мексиканец не смог пересилить себя и принял приглашение хозяина. Между тем Ламот добавил:
— Дон Альфонсо привез нам важные новости из Европы!
Это замечание француза подогрело нетерпение дона Луиса и окончательно убедило его в правильности принятого решения.
Все трое направились к дому.
— Мне показалось, что недавно здесь стреляли? — спросил Ламот.
Мексиканец со смехом объяснил, как было дело, и добавил, что его выстрел напугал сеньориту. При этом он мимоходом упомянул, что поднимался по стене ущелья.
— Как? Разве там есть путь наверх? — удивился Ламот. — А я и не предполагал. Я считал, такое под силу только ящерицам и пумам.
Дон Луис закусил губу, почувствовав, что сказал лишнее и при этом выдал какую-то тайну, но потом, рассмеявшись, ответил, что для него почти не существует непреодолимых ущелий и ему известны тропинки, о которых не подозревают даже индейцы.
— Прошу в дом! — пригласил Ламот. — Там не так жарко.
Он еще не успел договорить, как его огромный пес глухо заворчал. И тут же мимо гасиенды промчался какой-то человек. Лицо незнакомца пылало, одежда была изодрана. Казалось, он охвачен смертельным страхом. Но прежде чем наши герои успели разглядеть ею (дон Луис, узнав бегущего, вздрогнул и побледнел), беглец достиг кустов, преграждавших путь к ущелью, и исчез среди густых ветвей. Это было то самое место, откуда появился недавно дон Луис. Беглеца преследовали трое всадников, ехавшие на некотором расстоянии друг от друга. На них были мундиры офицеров Республики. Передний выстрелил из пистолета по кустам, в которых скрылся беглец, и промчался так далеко вперед, что Ламот, наблюдавший эту сцену с величайшим удивлением, крикнул ему:
— Стойте, стойте, сеньор! Иначе вы погибли!
— Проклятый гачупин! — вскричал офицер, осадив лошадь. Он спрыгнул наземь, подбежал к кустам и, раздвинув ветки, рассерженно добавил: — Здесь никому не спуститься! Негодяй то ли ускользнул, то ли свернул себе шею!
Будто в ответ на его слова, из глубины донесся насмешливый и торжествующий крик:
— Да здравствует Мирамон! Смерть Хуаресу!
— Проклятый пес! Он все-таки ушел! — скрипнул зубами офицер. — Вы не знаете, — обратился он к Ламоту, — как тут можно пробраться вниз?
— Не имею представления, вот, может быть, этот сеньор знает, — ответил тот, указывая на дона Луиса.
Мексиканец, успевший совершенно успокоиться, но выглядевший немного бледнее обыкновенного, выступил вперед:
— Я живу поблизости и знаю путь, каким можно попасть наверх. Он очень опасен, хотя и ничем не хуже всех прочих. Человек, которого вы преследуете, верно, живет или жил недалеко от этих мест. Иначе трудно поверить, что такое могло произойти. Это просто невероятно!
— Разумеется! — ответил офицер, разглядывая мексиканца. — Как ваше имя?
— Разве это имеет отношение к делу? — улыбнулся дон Луис.
— Конечно, сеньор, и в ответ я охотно назову себя.
— Много чести! — ответил мексиканец. — Итак, дон Луис Гуарато, с вашего позволения!
Офицер записал услышанное и сказал:
— А меня зовут Игнасио Сарагоса.
Дон Луис отвесил низкий поклон, но лицо его было не особенно приветливым. Что касается Ламота, он, напротив, со шляпой в руке приблизился к офицеру, довольно молодому еще, статному человеку с выразительным лицом.
— Я очень рад, что имею честь видеть у себя столь прославленного офицера Республики, — сказал он уважительно. — Если долг позволит вам воспользоваться моим гостеприимством, я буду счастлив предложить вам место у себя за столом.
Офицер, успевший снова сесть в седло, поклонился в знак признательности. Похоже, некоторое время он колебался, посматривая на часы и мельком взглянув на дона Луиса.
— Весьма благодарен вам, — обратился он к любезному хозяину, — но, боюсь, не имею права больше задерживаться здесь. Человек, которого мы преследуем, — предатель, наемный убийца, покушавшийся на жизнь нашего президента Хуареса. Я взялся лично изловить его, поскольку у него важные для нас документы. К сожалению, на этот раз ему удалось уйти. Впрочем, если вы распорядитесь дать мне и моим людям по стаканчику рома, мы будем вам очень признательны. С самого утра у нас во рту не было ни крошки.