- О чем задумался? - размешивая сахар в чашке, тихо спросил боевой маг.
- Ни о чем определенном, - почти не соврал Лаэрт. - Просто еще не проснулся.
- Она тебе ничего интересного вчера не рассказала?
Алхимик покачал головой и промолчал. Говорить неправду он не хотел. Слишком хорошо знал, что такие слова, особенно произнесенные магами, наносят реальный вред отношениям, нарушая энергетические связи между людьми.
- А что она помнит о нападении?
- К счастью, так немного, что даже не пришлось изменять ей память, - пожал плечами Лаэрт. - Припозднились с выездом, в лес у Эсфани въехали уже затемно. Она во тьме видела горящие желтым глаза, почувствовала сильную боль от удара по голове и потеряла сознание.
- Негусто, - хмыкнул Абарс. - Не мне тебе говорить, что удары по голове бесследно не проходят.
- Да, я знаю. Подержу ее в университете пару дней. Ее брат как раз на ноги встанет, - задумчиво кивнул Лаэрт.
- Ладно. Спасибо за кофе, - боевой маг встал, похлопал друга по плечу и с усмешкой напутствовал: - Держись тут и не отступай.
Проводив Абарса, алхимик подошел к закрытой двери в спальню, прислушался: тишина, ни шороха. Решив, что Рэна все еще спит, быстро собрался. Заклинания в считанные минуты привели в порядок одежду, волшебство помогло и со щетиной. Стоя перед зеркалом, Лаэрт проводил пальцами по щекам и подбородку, убирая колючие темные волоски. Абарс называл это походной хитростью магов, позволявшей в любых обстоятельствах выглядеть прекрасно. Почему-то на высокопоставленных и коронованных работодателей такой несложный фокус производил сильное впечатление.
Всего полчаса спустя на столе у дивана появились закутанный в шерстяной шарф горшочек с вареной на молоке овсяной кашей, завитушки с корицей и яблочный рулет, вареные яйца и красная рыба, овощи и виноград. Все это Лаэрт принес из университетской столовой, надеясь порадовать Рэну. Он заметил, что девушка во время ужина чувствовала себя неловко, смущалась, привлекая к себе внимание стольких незнакомцев сразу.
Часы показывали половину десятого, и Райнделл решился постучать в дверь спальни. Рэна не ответила, зато почти сразу открыла. Она выглядела отдохнувшей, посвежевшей, а румянец придавала ей особое очарование.
- Доброе утро, - улыбнулся Лаэрт, твердо решивший вести себя так, будто ничего предосудительного не произошло. - Как спалось?
- Доброе утро, - не поднимая глаз на мага, ответила девушка. - Хорошо, спасибо. Мне стоит извиниться за то, что доставила тебе неудобства. Ты наверняка не выспался.
- Все в порядке, не бери в голову, - отмахнулся он. - Я принес завтрак. Хочешь кофе?
- Спасибо, - искренне поблагодарила Рэна. - Кофе — это чудесно.
Поначалу разговор крутился вокруг завтрака, мимоходом затронул судьбу лошади и повозки, но рассказывать о сумеречных тварях Лаэрт не собирался и быстро перевел беседу в другое русло. Говорил об университете, его богатой библиотеке. Постепенно первичная неловкость ушла, девушка раскрепостилась, стала чаще улыбаться и не избегала взгляда в глаза. Лаэрт посчитал, что настало время вернуться к неприятной теме Туманных островов.
- Я думал об этом все утро, - осторожно начал он. - Ты вчера говорила о драконьей магии, о необходимости вернуться на родину.
Рэна заметно напряглась, сразу показалась зажатой, скованной. Она отставила чашку, мелко стучавшую по блюдцу, чтобы дрожь не так бросалась в глаза.
- Я хочу помочь тебе, - встретившись с девушкой взглядом, напомнил Лаэрт. - Только поэтому задаю вопросы. Мне нужно знать некоторые вещи, чтобы найти решение.
- Понимаю, - ломко ответила она, сплетя пальцы. - Но решения нет. Я должна вернуться, если дорожу жизнью. А когда вернусь, стану женой Танде Саркани. Он не позволит мне обмануть его ожидания второй раз.
- Как раз о замужестве я и хотел поговорить, - прежним деловым и спокойным тоном продолжал Лаэрт. - Допустим, ты найдешь другого супруга и вернешься на острова чьей-то женой.
Она горько усмехнулась:
- Такое уже бывало. Эти браки не признаются общиной.
- Признаются миром, но не ими? - поразился маг.
Девушка кивнула, а в словах вновь послышалась обреченность:
- Брак дракониды устраивают ее родители или старейшины, заключают жрецы на одном из островов. Все остальное не имеет силы, а супругам лучше не упорствовать. Особенно упрямых раньше убивали.
- Не думаю, что в наши дни до такого может дойти, - с сомнением покачал головой Лаэрт. - Даже они вынуждены считаться с миром. Ведь, насколько я понял, они не всю свою жизнь проводят на островах. Знают, как меняются нравы, люди.
- Знают, - согласилась Рэна. - Но чтут традиции, сохраняют честь рода. Это превыше всего. Поэтому мне не приходится рассчитывать не только на снисхождение, но даже на защиту и помощь родителей. Я сбежала, поставила свои собственные интересы выше интересов общины и семьи. Я опозорила семью.