– Ой… А что с ней случилось? – проследил мой изумленный взгляд Славик, и мы уставились на мамулю.
– Понятия не имею! Я не помню, за кого замуж вышла, а вы мне про какую-то уродскую картину…
– Мама, а что если ты снова сочеталась браком с кем-то из отцов, – осторожно начала я, потому что эта версия виделась мне наиболее реальной.
– Да ну…
– Вы же были вместе… Папа № 2 расстался с Марьей-искусственницей, третьего Дуська бросила, все сходится. Оба могли снова предложить тебе руку и сердце, размягченные деревенским свежим воздухом и самогоном.
– Второй или третий? – ужаснулась мамуля и громко шмыгнула носом. – Только этого не хватало.
– Чего же сиськи мнем! Пошлите у них спросим! – подал ценную мысль наш домашний Вячеслав Друзь, и мы устремились на второй этаж.
Отцы еще не знали, что над ними нависла смертельная угроза, и давали храпака в гостевой спальне. Мамуля со скоростью фурии взлетела на лестницу и уже на середине принялась выкрикивать:
– Вупсень и Пупсень, подъем!
Ее настроение явно искало объект. В это время внизу раздался звонок, следом за ним в дверь кто-то деликатно постучал. Переглянувшись, мы со Славкой внутренне приготовились к худшему. Почему-то я подумала, что сейчас все и выяснится.
Приятель развернулся на лестнице и метнулся к порогу первым. Он распахнул дверь жестом английского слуги, и очам нашим предстал Тимофей – староста деревни.
По причине хорошей погоды он щеголял в черных велосипедках, подчеркивающих мускулистые ягодицы, и в майке с изображением Гамлета. Неожиданный выбор для деревенского пейзажа, хотя Тимофей явно был человеком культурным. Вот и сейчас он, тяжело дыша, извинился и указал на велосипед, оставленный у ворот.
– Я на минуточку. Проезжал мимо на ровере – у меня летом ежедневные покатушки в любую погоду. Поздороваться, так сказать, с дражайшей супругой.
К тому времени, как Тимофей прошел в гостиную, отцы, натягивая на ходу шорты, спускались вниз. Привлеченные мамулей и интересным ходом событий.
– Так-так-так. А поподробнее можно? – Второй отец пожал руку раскрасневшемуся Тимофею и упал на диван. Третий тоже примостился на подлокотнике. Мы замерли на ступеньках. Не хватало попкорна.
Мамуля, бледная, как лесная поганка, попыталась нырнуть под лестницу. Но Славик, истолковавший ее движения по-своему, подскочил и помог добраться до дивана.
Попросив стакан воды, Тимофей принялся вещать. История его не многим отличалась от мамулиной. С той лишь разницей, что он точно помнил: в беседку обрядов они с мамулей зашли вдвоем.
– А где были мы? – спросил третий отец у второго, перебирая четки.
– Там возле озера была организована купель с русалками, – развел руками второй, словно это все объясняло. – А дальше я не помню.
– Должно быть, русалки нас опоили, – вздохнул третий, печально огладив бородку. – Жаль. Пропустили свадьбу…
– Символические церемонии не имеют юридической силы! – попыталась я заступиться за мамулю, у которой первый раз в жизни не нашлось, что сказать.
Тимофей, все еще красный, но уже восстановивший дыхание, радостно замахал на меня руками:
– Не волнуйся, дочка. У нас все официально. Я же не последний человек в Заполье.
Пока я подумала, что в полку отцов прибыло, Тимофей продолжил:
– Глава сельсовета сам нас расписал, он товарищ мой. Маменька ваша за паспортом метнулась, так замуж хотела. А я что? Я же джентльмен, отказать даме, да еще такой прехорошенькой. Вот и решил – живем один раз…
– Ну и дела. Кому рассказать – не поверят! – Славик почесал лоб, и на всякий случай осмотрел свои руки. Наверное, опасался, что за ночь его тоже могли окольцевать. Насильно и во сне.
Мы все молчали, потому что сказать что-то умное никто был не в силах, а для вежливых дежурных фраз было поздно. Момент приличий был потерян: мхатовская пауза затянулась. К счастью, Тимофей совсем не заметил нашей неловкости. Испросил еще один стакан воды, вытер капельки пота на лбу и собрался на выход:
– Ну, вы пока отдыхайте, набирайтесь сил, я вечером зайду. После ровера у меня всегда пробежка. А потом я ледяной водой обливаюсь.
– Наголо раздеваетесь? – зачем-то уточнил Славик, а Тимофей подкрутил ус и подмигнул мамуле.
– Так точно, Вячеслав. Имею право – в своей бане. Оно потом и растереться хорошо бы! Вы бы тоже облились – похмелье как рукой… О чем это я… А! Надо отметить, так сказать, свадьбу. В узком семейном. Я гитару захвачу. Буду в семь. Вот и познакомимся поближе. А то вчера я только проводить успел…
– Тимофей, а вы не в курсе, что с картиной? – додумался спросить Славик, когда тот уже обувался.