— Никто, ни один лунник, не может причинить мне боль! - Разжимаю пальцы и берусь за ручку двери. - Он просто был самым мерзким существом, с которым мне приходилось иметь дело, и с тех пор каждый встреченный лунник только подтвердил мое о них мнение.
Я быстро выхожу из машины, но все-таки замедляю шаг, когда Ши кричит мне вдогонку:
— И я тоже, Марго?
Конечно, он не «тоже». Но, может, все дело в том, что я ему симпатична как женщина, и все его лунные черты характера и замки пока удачно маскируются за романтическим флером?
Ненавижу себя за то, что мыслю слишком категорично и даже где-то перегибаю палку, но ничего не могу с собой поделать. Иногда даже одного встреченного человека достаточно, чтобы навсегда заклеймить всех, кто хоть немного похож на него. А в моей жизни все встреченные лунники только усугубляли кошмар, который я пережила из-за того, первого.
— Нет, Ши, ты исключение, которое только подчеркивает правило.
— Две недели, Марго, - повторяет Ши, как будто и не было моего отказа. - И я буду надеяться, что ты передумаешь и сделаешь меня самым счастливым мужчиной на земле.
Конечно, я не могу не обратить внимание, что он нарочно называет себя «мужчиной», а не «лунником».
Глава девятая: К’Рэйг
Сегодня один из тех дней, когда я могу пораньше вернуться домой и провести вечер в полном одиночестве. Обычно у меня либо очередная встреча с бизнес-партнерами, либо ужин с кем-то из важных политиков или приближённых к их кругу. Эти встречи устраивает отец А’Льты, потому что, несмотря на моих помощников, ответственных за расширение моего политического круга общения, он знает кухню не только изнутри, но и на расстояние одного рукопожатия. Не единожды получалось так, что я тратил время, болтая с очередной «пустышкой», выдающей себя за важного решающего человека, а потом оказывалось, что на самом деле всем заправляй какая-то неприметная маленькая мышь а-ля Серый кардинал.
Отец А’Льты знал все эти тонкости, знал, кто действительно что-то решает, а кто только набрасывает пух.
И даже мой любимый коньяк, который я прихлебываю в гордом одиночестве, не способен перебить неприятное послевкусие от того факта, что за шаг до финиша будет очень глупо потерять такого важного союзника. Но, как бы по-отечески он ко мне не относился и как бы не пел о том, что видит во мне своего так и не рожденного сына и приемника, вряд ли он станет так же стараться, если я разорву нашу с А’Льтой помолвку. И она прекрасно это понимает, и будет требовать, чтобы я выполнил ее условия.
Проклятье.
Глоток крепкого алкоголя только обжигает горло, но не приносит никакого удовольствия.
Не выношу быть в слабой позиции. Не выношу ситуации, в которых вынужден подстраиваться под чужие правила, потому что на кон поставлено слишком многое. А сейчас, в противовес исполнению моей давней мечты, я должен… избавиться от Марго.
Даже думать об этом противно.
Я прикрываю глаза и снова прокручиваю в голове тот ее образ - взгляд на меня сверху вниз, длинные волосы цвета горького шоколада, вызов в зеленых глазах. Пальцы сами покрепче сжимают стакан.
Лори часто оказывается прав, и именно за это я ценю моего помощника, но он был прав втройне, когда говорил, что мне не нужно встречаться с Маргаритой лично. И хоть Лори намекал на совсем другие причины - знакомство с «врагом» всегда привносит в противостояние толику личного отношения - итог все равно оказался тот же.
Я не могу уничтожить эту женщину, потому что слишком сильно желаю ей обладать.
Схватить в охапку ее чертовы волосы, намотать на кулак и опустить ее голову достаточно низко, чтобы ей пришлось смотреть на меня снизу вверх. Интересно, какими тогда будут ее зеленые глаза? Такими же дерзкими?
Мою разыгравшуюся фантазию очень вовремя притормаживает какой-то шум.
Ш’Ирен, мой племянник, спускается с лестницы с полупустой спортивной сумкой через плечо. Замечает меня и широко улыбается, хоть готов поспорить - до сих пор злится, что я так и не позволил ему занять место Лори.
После гибели моего брата и его жены - много лет назад - я забрал Ши к себе под крыло. Вопрос его опеки даже не стоял на повестке дня. Родители его матери попытались отгрызть у меня права на племянника, но я без зазрения совести использовал все свои связи и возможности, чтобы продавить свою позицию. Кроме брата, которого я очень любил и с которым мы были дружны с детства, Ши был моей единственной семьей. Возможно поэтому я слегка баловал его, прощал все выходки и почти никогда не наказывал, хотя во времена подросткового бунта и позже, на первых курсах университета, когда его впервые настигли отголоски Луны, он творил такое, за что приходилось краснеть даже весьма искушенному мне.