Её руки дрогнули, связка ключей с жалобным звоном упала на землю. И пока Брунхильда взглядом искала в толпе Асу, Эйнар наклонился, поднял их и вручил своей жене сам. Яра приняла их в торжественном молчании, слегка склонив голову, и, довольный, он подхватил свою супругу на руки и перенес ту через порог. Ему не терпелось остаться с Ярой наедине, но как только за ними закрылась дверь, а горожане начали расходиться, неожиданный стук отвлёк его внимание. В дверь решительно постучали ещё раз, и Эйнар с сожалением отстранился от молодой жены. На пороге стоял Олаф Крюконосый.
— Прости, Эйнар, что помешал, но я видел в толпе гостей незнакомцев, которые были вооружены. Мы схватили их, ты должен решить, что с ними делать.
Появиться на свадьбе с оружием означало смертельное оскорбление всех законов гостеприимства. Уже только этого было достаточно, чтобы чужаки поплатились жизнью. А прийти с оружием на свадьбу нового конунга и правителя северных земель — это больше походило на вызов вождю.
— Я скоро вернусь, — обернулся Эйнар к обеспокоенной Яре, после чего двинулся вслед за Олафом.
За порогом его уже ждали: один заломил Эйнару руки за спину, второй всунул в рот кляп, третий накинул мешок на голову, четвёртый связал Эйнара веревкой. Силы оказались неравны, заговорщиков было слишком много. Они затащили плененного вождя в холостяцкое жилище Крюконосого и бросили того в погреб. Убить Северного Волка северяне не решились, предоставив эту миссию его собственному брату.
Стейн молча наблюдал за происходящим, стоя в тени близ дома конунга. Дело сделано, саксонская ведьма теперь от него не ускользнет, путь к ней свободен, а с Эйнаром он разберётся позже. Беспрепятственно войдя в отчий дом, он первым делом потушил фитиль, горевший в плошке с китовым жиром. По дому моментально разлилась кромешная тьма.
— Эйнар? — донёсся из опочивальни голос Яры.
Она не успела даже зажечь очаг, когда скудный свет погас. Мужчина приближался тихой поступью, которая заставила её напрячься. А в следующий миг Яра ощутила на своём теле крепкие мужские руки. Но разве можно обмануть женщину, тем более такую женщину, как она? Это не её муж! Не Эйнар потянул за ленты её свадебного наряда, спуская тот с её плеч. В нос ударил знакомый запах
— Что ты здесь делаешь, Стейн? — спросила она, отпихивая от себя самозванца. — Где мой муж?!
Викинг сохранял ледяное молчание и тянулся к ее подолу. Но не тут то было. Яра была ловка и сильна и сдаваться без боя она, естественно, не собиралась. Неожиданный удар в лицо заставил Стэйна разжать руки, а следующий выбил воздух из его груди. На долю мгновения он потерял самообладание и ударил девушку по лицу. Пощёчина оказалась такой сильной, что Яра упала на брачное ложе, укрытое волчьими шкурами, но, не смотря на боль и гул ушах, она тут же перевернулась и вскочила на ноги с другой стороны.
— Я не хотел, — произнёс Стэйн в темноту.
Вина и злость боролись в нём, не находя выхода. Ему действительно было жаль, он не хотел причинять ей боль. Но злость в его сердце так никуда и не делась. Пусть злился он не на Яру, а на своего брата, слишком много сейчас было поставлено на карту, чтобы оставить всё как есть. Он не только поднял против брата восстание, он вошёл на его брачное ложе, чтобы забрать себе его жену. Он, как и раньше, был полон стремления отомстить, а начатое нужно было в любом случае довести до конца.
Яра замерла в нерешительности. Когда они впервые встретились в тёмном жилище кузнеца в Винсдорфе, она чуть не убила его, и сейчас вполне могла это сделать. Стэйн знал это, так же как и она, но всё же он здесь.
Мужчина практически бесшумно обходил брачное ложе по кругу, и Яре ничего не оставалось, как двинуться в противоположном направлении. Она слышала каждое его движение и даже в незнакомом для неё месте без проблем ориентировалась в темноте. Яра могла бы убить сына Великого Вольфа прямо сейчас! Так почему же она медлила?..
— Где мой муж? — тихо спросила она, остановившись.
Стэйн продолжал сохранять молчание, тихой поступью он приближался к ней всё ближе. В этом доме он знал каждый дюйм, и даже не обладая Яриным чутьём, он ориентировался в темноте не хуже её самой.
— Не делай этого, — прошептала она, прекрасно понимая, что мужчину её мольбы не остановят.
Он был уже совсем рядом, девушка слышала его дыханье и чувствовала исходящую от него решимость. Тьма озарилась слабым свечением огня под кожей, а на руках Яры очертились прожилки.
Их взгляды встретились лишь на мгновенье — даже перед смертью второй сын Великого Вольфа оставался непоколебим в своих намерениях. Последнее, что увидел Стэйн, была одинокая слезинка, скатившаяся по лицу женщины, которую он желал больше всего на свете. Желал настолько, что готов был принять смерть от её рук.