— О, цветочек, впереди гораздо больше.
И он начал показывать ей. Медленными, длинными ударами он знакомил ее с ее собственной глубиной и чувствительностью. Боль ушла, оставив только приятную пульсацию, которая облегчалась только его самыми глубокими выпадами.
Ее руки бродили по его телу, пока он двигался в ней. Кончиками пальцев она погладила его грудь и помассировала сокращающиеся мускулы на его плечах, когда его скорость увеличилась.
А когда ощущения внутри нее переросли из приятной пульсации в бурное удовольствие, а затем — в содрогающийся экстаз, она впилась ногтями в его ягодицы и закричала о своем освобождении.
Его рев присоединился к ее крику, когда он яростно погрузился в нее в последний раз. Затем он перекатил их обоих так, что он оказался лежащим на спине, а она, задыхаясь, растянулась у него на груди.
Натаниэль не мог дышать. Не мог думать. Даже сейчас он дрожал от реакции на свой глубочайший оргазм. Никогда ему не было так хорошо. Никогда.
— Ты убил меня, — прошептала она, все еще вздрагивая от накатывающих волн наступившей кульминации.
— Тогда боюсь, это взаимное убийство, — он глубоко вздохнул, получая удовольствие от веса теплого, скользкого тела Виллы на своей груди.
— М-м-м. Должно быть, я еще не совсем умерла, потому что я хочу пить.
Он рассмеялся, и она подняла голову и усмехнулась ему в ответ. Она выглядела такой красивой, с влажными завитками волос, окружавшими ее пылающее лицо и свисавшими на ее голубые глаза, окруженные густыми ресницами.
— Как я вообще мог думать, что смогу сопротивляться тебе? — он поднял руку и приложил к ее щеке. — Моя прекрасная деревенская плутовка.
Ее глаза расширились, затем она покраснела. Застенчиво улыбнувшись, Вилла выскользнула из кольца его рук и направилась к умывальному тазу на комоде.
Это было такое зрелище, которое Натаниэль никогда прежде не видел. Линия ее грациозной спины оканчивалась женственными выпуклостями ее пышных, круглых ягодиц. Эротические маленькие впадинки обозначали основание ее позвоночника, а на одной ягодице находилась идеальная по красоте родинка.
Он резко выдохнул. Внезапно его только что удовлетворенное желание вспыхнуло вновь.
Вилла обмыла себя, затем натянула через голову сорочку, и ткань скрыла от его взгляда этот роскошный зад.
— Сними это, — приказал он.
Вилла обернулась и уперлась кулаками в бока.
— Вы так полагаете, сэр? — поддразнила она его.
В одно смертоносное движение Натаниэль выскочил из кровати и встал перед ней. Глаза Виллы расширились при виде его впечатляющей эрекции.
Настойчиво и пристально глядя на нее, Натаниэль повторил свою команду.
— Сними… это.
Вздрогнув в ответ на его тон, Вилла неторопливо взялась за подол сорочки обеими руками и начала тянуть его вверх. Когда Натаниэль отреагировал низким, почти животным звуком, ее легкая дрожь превратилась в трепет.
Он остановил ее, когда ее руки были подняты над головой.
— Не двигайся, — скомандовал он.
Вилла не могла ничего видеть сквозь прекрасный батист сорочки, которым было закрыто ее лицо. По ее телу прошла новая волна возбуждения, оттого что она не знала, что случится дальше.
Она почувствовала, как Натаниэль переместился ей за спину, так близко, что она могла ощущать его обнаженное тело. Большие горячие руки прикоснулись к ее ягодицам, сначала дразняще, а потом — с твердой настойчивостью.
— О Господи, цветочек. Ты так прекрасна, — голос Натаниэля был задыхающийся и благоговейный до хрипоты.
Его руки скользнули вокруг нее, чтобы ласкать ее груди и притянуть ее назад к нему, чтобы ощутить его эрекцию. Вилла стояла неподвижно так долго, как могла, но, наконец, она не выдержала и попробовала подвигать бедрами.
Стон Натаниэля был достаточным стимулом для того, чтобы продолжать эксперименты. Медленно Вилла приподнялась на цыпочки, позволив члену Натаниэля скользнуть в расселину между ее ягодицами. Затем она снова прижалась спиной к нему, слегка раскачиваясь из стороны в сторону.
Это было больше, чем он мог выдержать. Негнущимися руками он повернул ее лицом к себе и сорвал с нее сорочку, чтобы добраться до ее губ.
Он требовательно целовал ее, погружая язык ей в рот, пока приподнимал ее к себе, обхватив за ягодицы. Вилла обняла его руками за шею, ногами обхватив его за талию, и целовала его в ответ с такой же настойчивостью.
Натаниэль крепко прижал ее к себе, стонал, не отрываясь от ее рта, пока его возбужденный член скользил вверх-вниз по ее влажному, горячему центру.
— К… кровать, — предложила Вилла, почти не дыша.
Натаниэль только прорычал и сделал два шага по направлению к стене. Держа ее в своих руках, он прижал ее спиной к обклеенной обоями стене и сделал резкий толчок в ее манящую теплоту.
Вилла издала слабый вскрик удивления. Натаниэль застыл.
— Я причинил тебе боль?
— Нет… я… просто я не знала…
Сражаясь за самоконтроль, Натаниэль уткнулся лицом в ее шею и глубоко вдохнул.
— Не останавливайся, — попросила она.
— Я должен остановиться. О, цветочек, я не знаю, что это, но ты разбудила во мне зверя.
— Отлично, зверь, который сидит во мне, любит зверя, который находится в тебе, — мягко произнесла она.
Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, в его глазах было удивление. Затем его взгляд упал вниз, туда, где их тела соединялись. Когда он снова посмотрел ей в глаза, то там снова было желание.
— Мне нравится, как это животное, что сидит во мне, размещается в тебе, — сказал он ей, его голос был страстным рычанием.
Вилла покраснела от его откровенности, но не могла скрыть дрожь от реакции на его слова.
Натаниэль откинул голову назад в ответ и крепко прижал ее к стене.
— О Господи — я хочу сделать с тобой такое…
— Хорошо.
Снова обняв ее, Натаниэль на мгновение удерживал ее, все еще пребывая глубоко в ней. Затем он медленно вышел, несмотря на ее протестующее хныканье, и понес ее обратно на кровать.
— Милая Вилла. Я должен заниматься с тобой любовью мягко, нежно, так, как ты этого заслуживаешь.
Он положил ее на смятые покрывала и сел рядом с ней. Провел одним пальцем по ее губам, затем по шеи и вниз до ложбинки между ее грудей. Медленно он продвинулся дальше, мимо ее пупка и начал дразнить мягкие завитки между ее бедер.
— Ну, достаточно этого, — Вилла нетерпеливо изогнулась. — Когда ты собираешься снова выпустить животное на волю?
Он рассмеялся и с сожалением покачал головой.
— О, дорогая, ты не знаешь, о чем ты говоришь. Ты же не уличная девка, чтобы с тобой можно было обращаться так грубо.
— Что ты имеешь в виду под «грубо обращаться»?
— То есть получать удовольствие самому и не давать ничего тебе в ответ. Делать с тобой некоторые вещи, и заставлять тебя делать их мне, безнравственные вещи, которые не имеют ничего общего с заботой о тебе.
— Но если ты… заботишься обо мне, так же как я забочусь о тебе, то тогда ты не будешь использовать меня, не так ли?
— Вилла…
— Потому что есть вещи, которые я определенно хотела бы проделать с тобой.
Она точно собирается убить его.
— Какие, например? — с трудом выдавил он.
Она на мгновение задумалась.
— Например, укусить тебя.
— Ты хочешь укусить меня?
— Конечно, не прямо сейчас, но я ощутила потребность укусить тебя за плечо, когда поднял меня на руки у стены. Не сильно, конечно же. Слегка.
Его голос почти отказывался повиноваться ему.
— Думаю, что это было бы мило.
— Да, я думаю, так и было бы, — она размышляла, глядя на него. — Ты тоже хочешь укусить меня?
Натаниэль отвел взгляд.
— Такая мысль мелькала в моем сознании.
— Ты бы укусил меня достаточно сильно, чтобы пошла кровь?
Он был потрясен.
— Конечно же, нет!
— Отлично, и я тоже нет, — она сделала вдох. — Итак, решено. Мы можем кусать друг друга, когда придет нужный момент, да?
Она была напористой, как сила природы. Ураган Вилла. Он не мог сопротивляться ей.