Затем толпа расступилась, оставив пустое пространство прямо рядом с ним. Он посмотрел вокруг, но не увидел ничего, кроме мелькнувшего шелка цвета морской волны и восхитительно низкого декольте, обрамляющего потрясающую грудь. Затем толпа снова сомкнулась, и больше он ничего не увидел.
Тем не менее, это был прекрасный момент. Он мог быть почти что женатым человеком, но он вполне определенно не был мертвым, так как если мужчина не заметит такую притягательную линию бюста, то он должен остывать в могиле.
За всю свою жизнь он видел только один бюст лучше этого, размышлял он. У Виллы…
Подождите минутку! Он начал протискиваться сквозь толпу, следуя за шепотом. Это была его притягательная линия бюста!
Он еще раз мельком увидел зеленый шелк. Проклятие, если бы только она была повыше ростом! Но тогда она не помещалась бы так совершенно под его подбородок, когда он держал ее в объятиях в постели…
Вилла перемещалась по комнате, ее улыбка как будто приклеилась к губам, а ее взгляд перебирал мужчин, мимо которых она проходила. Где же Натаниэль? Если он снова оставил ее одну на недружелюбной территории, то она ударит его.
Внезапно она ощутила тепло на своей шее. Так как это был не первый раз, когда мужчины подходили слишком близко за последние десять минут, то она приготовилась быстро наступить на ногу и ударить кого-нибудь локтем.
— Ад и все дьяволы, что на тебе надето?
Она обернулась с широкой улыбкой.
— Натаниэль, ты здесь!
— Конечно, я здесь. А сейчас отвечай на мой вопрос, черт возьми!
Она погрозила ему пальцем.
— Ты рычишь на меня, — пропела она.
— Вилла, иди наверх и немедленно переоденься.
Она посмотрела вниз на свое платье. Нет, все было на месте. Она выглядела так же пристойно, как и любая другая женщина в комнате.
— Почему? Мы только что купили это платье. Ты помнишь, оно было сделано специально для меня?
Вилла в голубом платье была прекрасна. Вилла в зеленом… обольстительна.
Он не мог оторвать от нее глаз. В этом шелке цвета морской волны ее фигура представала во всем совершенстве. Вырез платья обрамлял ее грудь, словно это было божественное произведение искусства. Он не знал, что мешало шелку соскользнуть вниз, обнажив ее соски, но он подумал, что это мог бы быть клей. Чуть ниже лифа проходила дерзкая широкая лента из черного бархата, подчеркивавшая чувственные линии ее талии и бедер с наибольшим эффектом.
Она не была идеально модной, но она выглядела потрясающе. Ее волосы были зачесаны наверх и заколоты на голове. Это было вполне пристойно, но каким-то образом такая прическа заставляла мужчину думать о ее соболиных локонах, разметавшихся по его подушкам.
Вокруг шеи у нее была еще одна ленточка из черного бархата, акцентированная изящной камеей. Больше на ней не было никаких украшений, и Натаниэль осознал, что они у нее попросту отсутствовали.
Не было даже кольца в честь помолвки.
Господи, тогда ему лучше действовать побыстрее.
— Пойдем. Я должен представить тебя, — он схватил ее за руку и повел.
Двигаясь вместе с ней, Натаниэль таскал ее от одной группы болтающих гостей к другой, представляя ее так быстро, что у мужчин хватало времени только на то, чтобы поглазеть на нее, а у женщин — только чтобы задуматься, почему она не одела ничего столь же волнующего.
Никто не вклинился между Натаниэлем и Виллой, так как все были слишком любопытны и слишком медлительны. Они побывали здесь и там, и затем отходили в сторону. Ни один шепот о «невесте-подметальщице» не достиг ушей Виллы, он был в этом уверен.
Наконец Натаниэль довел ее до конца комнаты и потянул за собой в маленький занавешенный альков.
— Вот, — с удовлетворением проговорил он.
Вилла задыхалась.
— Что… что все это значит?
— Просто я был так очевиден, насколько это возможно.
Вилла не была уверена, но она подумала, что могла бы оскорбиться. Она тщательно расправила свою перчатку, затем погрозила ему кулаком.
— Объясни.
Он, смеясь, поднял вверх обе руки.
— Нет необходимости применять насилие, цветочек. Я только имел в виду, что я хотел, чтобы каждый мужчина в этой комнате знал, что ты моя. Ты выглядишь слишком притягательно, чтобы разгуливать на свободе без моей печати на тебе.
Он ревновал ее? Он думал, что другие мужчина могут захотеть ее?
— О, Натаниэль! — Она обняла его за шею, притягивая его вниз для поцелуя.
И перед тем как кровь полностью покинула его мозг в чувственном восторге от ее рта, у Натаниэль всего на один момент возник вопрос: за что этот поцелуй.
Их руки жадно исследовали друг друга, словно они не касались тех же самых мест всего несколько часов назад.
— В самом деле, Вилла, — Натаниэль уткнулся ей в шею, — ты одела корсет!
— М-м-м. Лили нашла его для меня. Он не слишком… туго затянут, но она сказала, что он замечательным образом… будет поддерживать… кое-что.
Натаниэль закрыл глаза и застонал он одной мысли об этом.
— Обещай мне, что немного позже ты наденешь корсет для меня.
Она захихикала.
— Только корсет?
Он покачал головой.
— Нет. Как я глуп, — он укусил ее за шею, — вместе с чулками, конечно же.
Затем в алькове были слышны только вздохи и стоны.
Но как только Натаниэль начал узнавать, какой умелой модисткой было сшито это платье, к своему большому разочарованию он услышал, как кто-то выкрикнул его имя. С трудом оторвав руку от груди, которую он так и не смог высвободить из железной клетки шелка и китового уса, он отодвинулся от Виллы.
Вилла открыла сонные глаза и с удивлением посмотрела на него.
— Кто-то звал тебя?
— Думаю, что да, — он подтянул лиф ее платья вверх и заправил один локон ее волос обратно в высокую прическу. Она была занята тем, что застегивала пуговицы на одной стороне его брюк, которые умудрилась расстегнуть.
Натаниэль отвел ее руки, чтобы закончить эту работу самому, или иначе он все-таки взял бы ее здесь, в алькове. Безжалостным усилием воли он сумел успокоить свою внушительную эрекцию.
Когда они более или менее привели себя в порядок — кроме ее припухших губ и слегка кривоватого лифа — он взял ее за руку.
— Давай пойдем и посмотрим, из-за чего вся эта суета.
Они не ушли далеко, когда лакей остановил их. Затем Натаниэль выпустил руку Виллы и побежал к лестнице.
С Рэндольфом случился еще один удар.
Глава 23
Вилла наблюдала за тем, как Натаниэль уходит, а затем направилась к Дафне. Она и Бэзил захотят сообщить эту новость своим гостям.
— Нет! Не говори никому! — попросила ее Дафна. — Бэзил так ждал этого дня. Это испортит абсолютно все для него. В конце концов, это с такой же легкостью могло бы случиться и после бала, разве нет? — Дафна изогнула свою идеальную бровь.
Вилла смогла только уставиться на нее. Рэндольф наверху сражался за свою жизнь, и все, о чем могла думать Дафна, — это ее светский раут? Дафна не выказала никакого беспокойства. Ее улыбка была такой же бесхитростной, как и всегда, когда она радушно кивнула паре проходящих мимо гостей.
Вилла потрясенно наблюдала за ее действиями. Затем отвернулась. Если Дафна настолько сильно желает свой бал, то пусть она его и получает. А прямо сейчас Вилла должна беспокоиться о более чувствительных членах этой семьи.
— Привет, Вилла. Ты просто великолепно выглядишь сегодня. — Миртл удовлетворенно улыбнулась. — Держу пари, что от этого платья Виктория просто зашипела. Я должна проконсультироваться с тобой по поводу моей следующей примерки.
Она подняла вверх морщинистый палец.