Натаниэль пробежал по дому, убедившись, что все проснулись и выбрались наружу. Он подтолкнул Виллу идти вслед за остальными.
— Иди в сад за домом и жди меня, — прокричал он сквозь беспорядок. — Я должен убедиться, что все служанки, живущие на чердаке, оттуда ушли.
Стоя на сыром дворе вместе с другими женщинами, проживающими в Рирдон-Хаусе, Вилла пыталась не позволять себе беспокоиться из-за огромных клубов дыма, вырывавшихся из открытых дверей и окон.
— Тебе лучше остаться в живых, Натаниэль Стоунвелл, — отчаянно пробормотала она ему, словно он мог слышать ее сквозь стены дома. — У меня есть планы насчет тебя, — не отрывая глаз от дверного проема, в котором он исчез, она пересекла двор, чтобы присоединиться к Миртл, Виктории и цепляющейся за них Дафне.
— Там действительно очень опасно? — спросила Дафна, ее взгляд был направлен на дом. — Как вы думаете, он в опасности?
Вилла увидела, как побледнела эта блондинка и как она покусывала свою нижнюю губу, выдавая свое беспокойство. Так, значит, холодная, отстраненная Дафна в конце концов о чем-то забеспокоилась. Вилла не могла ощущать ревность, потому что Натаниэль совершенно не обращал внимания на Дафну. Бедная Дафна.
Затем Вилла вспомнила о том, как холодно Натаниэль отпустил ее ранее в этот самый вечер.
Бедная Вилла.
Казалось, что прошли годы, но вероятно, уже через несколько минут Натаниэль появился из дымных глубин здания вместе со служанками. Все они кашляли и покрылись копотью, но никто не пострадал.
Вилла обхватила его руками.
— Я знаю, что в этот раз это не могло быть проклятие, — сказала она ему, улыбаясь сквозь слезы.
Он поставил ее на ноги, не сказав ей ни слова.
— Это оказались просто вандалы, — объяснил он толпе. — Они добились того, что запачкали обои, но ничего незаменимого не утрачено.
Когда успокоенные семейство и слуги начали возвращаться обратно в дом, Вилла огляделась вокруг.
— Где же мистер Д… Мистер Портер?
Натаниэль выглядел мрачным.
— Я бы сказал, что в настоящее время он на полпути к докам. Он достаточно плотно свернул горящую ткань, так чтобы она тлела в течение нескольких часов, затем сбросил ее вниз по угольному желобу. Если бы эта тряпка не скатилась по углям в растопку, мы все еще пытались бы вытащить ее.
Вилла нахмурилась.
— Что заставляет тебя быть таким уверенным в том, что это был Рен Портер?
Натаниэль махнул рукой куда-то в направлении столовой.
— Ну, он…
Вилла уперлась руками в бедра.
— Ты хотя бы проверил его комнату, или ты оставил беднягу гореть заживо?
От крайнего ужаса лицо Натаниэля сделалось белым под покрывавшей его угольной пылью. Казалось, что весь воздух в едином порыве покинул его тело, и он мог только с ужасом смотреть на нее.
Затем он бросился обратно в дом, так быстро завернув за угол, что зацепился ногой за ковер, а затем поскользнулся.
Он слышал, как Вилла просила его подождать, но он не собирался замедлять ход, пока не удостоверится, что он не оставил человека с больными легкими задыхаться в доме, полном дыма.
Натаниэль как в тумане пробежал через оставшуюся часть дома, но смутно понимал, что количество людей, следующих за ним, увеличилось. Все больше голосов и шагов слышалось за его спиной с каждой комнатой, мимо которой он проносился.
Он распахнул дверь в комнату Рена, позволив ей с грохотом удариться о стену.
В постели никого не было, все еще наполненная дымом комната тоже была пуста. Натаниэль с благодарностью прислонился к косяку двери. По крайней мере, это не будет на его со…
— Все закончилось? — донесся скрипящий голос из занавешенной амбразуры окна.
В два широких шага Натаниэль пересек комнату, подойдя к окну, и рывком раздвинул занавеси. Рен Портер наполовину растянулся на сиденье у окна, наполовину высунулся из окна. Холодный ночной воздух струился вокруг него, но его лицо и тело были влажными от пота.
— Ради Бога, парень! Ты же простудишься насмерть! — Натаниэль втянул его обратно в комнату. — Эй, там! — он сделал знак слуге. — Нужно, чтобы от этих горшков шел пар! Разожгите огонь!
— О нет, — слабо запротестовал Рен. — Не надо больше огня.
Натаниэль мягко, но настойчиво уложил Рена обратно в постель.
— Господи, мне так жаль, что я оставил тебя здесь. Я думал…
Рен закашлялся, затем улыбнулся Натаниэлю кривой, измученной улыбкой.
— Ты подумал, что я решил попробовать еще раз? — Он фыркнул. — Рирдон, все, что я могу сделать — это всего лишь прямо сейчас воспользоваться ночным горшком.
— Мне жаль. Мне так жаль, — Натаниэль потер лицо. — Я мог бы убить тебя!
— Я мог убить тебя. Ты мог бы убить меня, — Рен пожал плечами. — Я бы сказал, что мы сравняли счет.
— Ты больше не хочешь видеть меня мертвым?
— Ну, я не стал бы оплакивать тебя, но нет, я не думаю, что я все еще чувствую себя в настроении убивать, — Рен долго смотрел на него. — По правде сказать, у меня есть сомнения по поводу твоего предательства.
Натаниэль выпрямился.
— Я был бы очень признателен, если бы ты держал эти сомнения при себе.
Рен прищурил глаза.
— Хм-м. Я тоже так думаю. — Он бросил взгляд на занятых своим делом слуг. Затем одной рукой погладил стеганое покрывало. — Отличное прикрытие, — со значением сказал он. — У меня когда-то было точно такое же.
Губы Натаниэля изогнулись. Досье Рена содержало информацию о том, что на своем последнем задании он разыгрывал из себя разочарованного молодого бездельника, созревшего для того, чтобы его завербовали для небольшой измены.
— Спасибо, — ответил он. — Я могу принять меры, чтобы у тебя появилось еще одно, если хочешь.
Рен вскинул на него глаза. Сделал глубокий вздох, потом еще один.
— Нет… пока нет.
Натаниэль кивнул.
— Я понимаю.
Он покинул комнату, чувствуя себя немного легче от того, что в целом мире стало на одного человека меньше из тех, кто ненавидит его.
Но все же этот пожар сегодня ночью был свидетельством того, что некоторые люди все еще его ненавидели.
Вилла стояла на пороге своей спальни, шокированная состоянием комнаты.
Натаниэль подошел и встал позади нее.
— Твое постельное белье слишком пропахло дымом, чтобы спать на нем. Я пришлю кого-нибудь принести свежее от…
Он остановился, очевидно, так же потрясенный, как и она.
В комнате царила неразбериха. Вещи Виллы были повсюду, разбросанные с энергичной яростью. Книги валялись раскрытыми на полу, страницы трепетали в воздухе. Ее прекрасная новая одежда была брошена на пол и истоптана. Вилла подошла к краю кровати и встала на колени, чтобы подобрать разбитые останки белки, которую вырезал Дик. От мстительности, выраженной в этом акте разрушения, у нее заныло в животе.
Натаниэль быстро двигался по комнате, проверяя любые места, где можно было спрятаться. Баюкая деревянные обломки в своих руках, Вилла встала, чтобы осмотреть беспорядок вокруг нее.
— Что-то не так, — прошептала она.
Натаниэль начал подбирать некоторые книги с пола. Лили вошла со свежей стопкой постельного белья, задохнулась при виде этого безумия, затем быстро начала спасать новую одежду Виллы. Вилла все еще стояла неподвижно, задумавшись. Натаниэль изучал книгу, которую он поднял с пола.
— Почему у тебя есть книга Джереми Каннингтона «Математические концепции»?
— Мне нравится его рассуждения о золотом сечении, — рассеянно ответила Вилла. Затем она взглянула на него. — Книги безвозвратно испорчены?
Натаниэль огляделся.
— Нет, не думаю. Немного порваны, но непоправимого ущерба нет.
Вилла повернулась к Лили.
— А моя одежда — насколько она испорчена?
Лили наморщила нос.
— Ну, я не думаю, что когда-нибудь смогу выветрить запах дыма из придворного платья миссис Найт… а остальные — большинство из них — просто разбросаны.