– Ребенок помешает вести тебе твою легкомысленную жизнь!
– Что ты знаешь о моей жизни?
– Я знаю, что женщина, которая спит с незнакомыми мужчинами, вряд ли может быть подходящей матерью моему ребенку!
Лорел с размаху ударила его кулаком в плечо.
– Ты, лицемерный сукин сын! Да кто ты такой, чтобы судить меня? Двое сделали этого ребенка, Дэмиан, двое незнакомых людей, оказавшихся в одной постели той ночью!
На его губах зазмеилась тонкая улыбка.
– Мужчина – дело совсем другое.
– Ах, дело совсем другое! – зло копируя его тон и акцент, сказала Лорел. Она встала и метнулась мимо него. – Послушай, сделай нам обоим одолжение! Убирайся! Убирайся из моей жизни. Я никогда больше не хочу тебя видеть!
– Я с удовольствием бы это сделал, но ты забываешь, что жизнь, которую ты вынашиваешь, принадлежит мне.
– Жизнь ребенка не может быть ничьей собственностью. Людям вроде тебя это очень трудно понять, но ребенок – не товар. Он не может принадлежать тебе, даже если твое имя Дэмиан Скурас.
Они взглянули друг на друга, и Дэмиан пробормотал что-то про себя на греческом и отошел от нее.
Черт возьми, но она права! Он выставил себя полным кретином. Этот добродетельный бред о женщине, которая спит с незнакомыми мужчинами и не может быть хорошей матерью, был отвратителен. Перелагать на нее всю ответственность за случившееся просто подло.
И теперь она носит ребенка. Его ребенка. В душе Дэмиана шевельнулось что-то теплое. Он всегда думал, что воспитание Ника будет его единственной возможностью почувствовать себя отцом. А теперь Судьба и Женщина объединили силы, готовя ему дар подлинного отцовства. Он медленно повернулся и взглянул на Лорел.
– Я хочу, чтобы у меня был ребенок, – произнес он негромко.
Лорел почувствовала, что холодеет.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду именно то, что сказал. Этот ребенок мой, и я не собираюсь уступать права на него тебе.
Права? Ее ноги вдруг ослабли. О таких случаях люди читают в газетах, и такие новости показывают по телевизору: репортажи об отцах, которые требуют юридической опеки над детьми и выигрывают дело. Конечно, это удается немногим, но ведь у Дэмиана Скураса есть и деньги и власть. Ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы отнять у нее ребенка.
Успокойся, сказала она себе, успокойся и не показывай, как ты напугана.
– Ты поняла меня, Лорел?
– Да, я поняла. – Не отрывая взгляда от его лица, она медленно подошла к нему, прикидывая, что предложить, а что придержать, словно играя в покер с противником, у которого на руках все козыри. – Послушай, Дэмиан, давай не будем обсуждать это сейчас, когда мы оба устали и раздражены.
– Обсуждать здесь нечего. Я просто сообщаю тебе факты. Я буду отцом моему ребенку.
– Ну, я не… я не против, чтобы ты участвовал в его воспитании. Доктор Глассман и я даже говорили об этом – о роли отца в жизни ребенка. Я уверена, что мы можем прийти к соглашению.
– Право посещения?
– Да.
Его улыбка стала еще более пугающей.
– Как великодушно, Лорел!
– Я уверена, что можно найти наиболее подходящий для нас обоих выход.
– Я говорил тебе, что у меня никогда не было отца? Не исключено, что я незаконнорожденный…
– Дэмиан…
– В святость брака я, конечно, не верю. Но когда дело касается детей, и речи не может быть о разводе.
– О чем ты говоришь! – воскликнула она, пытаясь скрыть отчаяние. – Мы не женаты, так что развод нам не грозит.
– Мой ребенок заслуживает большего, у него должна быть нормальная семья – с мамой и папой.
– Я тоже так думаю, – быстро сказала она. – Именно потому я соглашусь на… на то, чтобы ты стал частью его жизни.
– Согласишься? – произнес он так тихо, что она поняла, как ошиблась в выборе слов.
– Я… ты не так понял. Я не буду становиться между тобой и моим… нашим ребенком. Клянусь.
– Ты клянешься, – сказал он, зло копируя ее тон. – Как трогательно! И я должен поверить словам женщины, которая даже не собиралась сказать мне, что беременна?
– Черт, да что тебе тогда надо? Скажи мне!
– Я не отступлюсь от своего ребенка, а всяким там крючкотворам не очень-то доверяю.
– Пожалуйста, – улыбнулась она. – Никаких крючкотворов. Мы просто сядем и как цивилизованные люди составим соглашение, которое устроит нас обоих.
Лорен вскрикнула, так как он внезапно схватил ее за плечи:
– Дэмиан, мне больно!
– Ты держишь меня за полного дурака? – Он наклонился к ней так близко, что она почувствовала его дыхание. – Могу представить, что за «соглашение» ты мне предложишь! Всего несколько минут тому назад ты сама говорила, что не хочешь меня больше видеть.
– Да, но это было до того, как я поняла, насколько все это для тебя важно.
– То есть до того, как я загнал тебя в угол и заставил признаться, что ты беременна. – Он засмеялся. – Ты не умеешь врать, Лорел.
– Черт возьми, Дэмиан! Чего ты от меня хочешь?
Воцарилось долгое тяжелое молчание. Затем его руки сомкнулись вокруг нее. Дэмиан запустил пальцы в ее волосы.
– Не надо, – сказала она, но он уже нашел губами ее рот, от поцелуя все разом помутилось у нее в голове. Когда, наконец, он оторвался от нее, Лорел трясло крупной дрожью. Трясло от ненависти, от злобы – даже сейчас он сумел пробудить в ней желание!
– Я глубоко убежден, – сказал он негромко, – что дети должны рождаться в священном браке. Парадокс, так как брак я считаю глупым фарсом. – Он поднял руку, словно хотел снова прикоснуться к ней, но передумал и опустил. – Мы поженимся на этой же неделе, иного выхода я не вижу.
– Мы… – кровь отхлынула от ее лица, – поженимся? Ты сказал, поженимся?
– Мы поженимся, и, когда ребенок родится, мы воспитаем его вместе.
– Ты сошел с ума! Я – замуж за тебя? Да никогда! Ты слышишь меня? Никогда, никогда в жизни…
– Ты обвинила меня в эгоцентризме и высокомерии. Что ж, могу тебя заверить, это еще слабо сказано. – Его губы сжались, и он впился в нее похолодевшим взором. – Мое имя Дэмиан Скурас, и у меня есть власть, о которой ты не можешь даже мечтать. Воспрепятствуй мне – и ты получишь взамен мерзкую огласку всей этой истории.
Лорел снова начала бить дрожь. Она взглянула на него и вырвалась. На глазах ее выступили злые слезы, и она смахнула их тыльной стороной руки.
– Я ненавижу тебя, Дэмиан! Я всегда буду тебя ненавидеть!
Он рассмеялся, взял со стула свой пиджак и набросил на одно плечо.
– Вот и славно, драгоценная моя. В семейной жизни, насколько я понимаю, именно так и полагается.
С этими словами он ушел.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Пять дней спустя они стояли в приемной судьи, стараясь держаться друг от друга подальше.
Судью Вейсса жениху порекомендовали знакомые. Дэмиан начал было о нем рассказывать, но Лорел остановила:
– Неважно!
И ей на самом деле было неважно. Человек, который поженит их, может оказаться страховым агентом, занимающимся юриспруденцией в свободное от работы время, ей абсолютно на это наплевать. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это покончить с неприятной процедурой как можно скорее.
Лорел никого не пригласила на церемонию. Не сказала ни Сюзи с Джорджем, ни Энни, что выходит замуж. Как объяснить столь скоропалительный брак? Не признаваться же, что она совершила самую типичную женскую ошибку в мире и теперь платит обычную цену, выходя замуж за человека, которого не любит.
Она решила, что скажет им позже, когда все закончится. Можно притвориться, как будто это случилось под влиянием романтического импульса. Сюзи наверняка догадается, но Энни, добрая душа, возможно, будет в восторге.
Лорел взглянула на Дэмиана. Он стоял спиной к ней, глядя в окно. В такой позе он стоял все последние десять минут, словно поток машин за окнами был таким интересным, что невозможно оторвать глаз.
Лорел, прилежно изучавшая плохой портрет мужчины в судейской мантии и с пушистыми усами, прекрасно понимала Дэмиана: ей тоже хотелось сфокусировать все свое внимание на чем угодно, лишь бы уйти от реальности того, что вот-вот произойдет.