Меня в ответ поприветствовал нестройный хор голосов. Ученики, сидевшие на другом конце стола, почти сразу потеряли ко мне интерес и возобновили разговоры, а мои соседи пока предпочитали без зазрения совести разглядывать меня. Я же скользила взглядом по столу, по тарелкам с едой, пытаясь выбрать себе завтрак. На глаза попались жаренные яйца с беконом, какие-то жирные колбаски, сыр, хлеб. Кастрюля с неизвестным содержимым стояла слишком далеко, чтобы я могла в нее заглянуть. Как они едят все это на завтрак? Столько жира и никаких фруктов. В итоге я снова сделала выбор в пользу хлеба и сыра, а Ирис сама налила мне из кувшина напиток, похожий на какао.
— Значит, ты Линнея Веста? — наконец заговорил парень, сидевший напротив меня. — Невеста шеда из южных земель, жрица Богини Жизни Виты?
Я подняла на него взгляд. Обычный парень: скорее всего, высокий, светловолосый, в черном свитере, в каких тут сидели многие, даже девушки. Наверное, в такой одежде холод меньше ощущается. Где бы раздобыть такой?
— Я дочь жреца, — поправила я. — У нас женщины не становятся жрицами, хоть мы и владеем Силой.
— Какая-то ты чумазая, — насмешливо прокомментировала девица, сидевшая чуть подальше.
Я не сразу узнала в ней ту, с кем мы столкнулись в коридоре накануне. Сейчас ее длинные черные волосы были собраны в высокий хвост, и это немного меняло образ. Темные глаза смотрели на меня с наглым вызовом, и было в них что-то порочное, словно ее поцеловал сумрачный.
— Это загар, — невозмутимо объяснила я, специально говоря так, как обычно разговаривают с неразумными детьми. — Случается с людьми в тех краях, где ярко светит солнце. Знаете, такой большой желтый шар, который висит в небе. Не знаю, видно ли у вас его когда-нибудь.
— Летом, — с улыбкой кивнула другая девушка, сидевшая рядом с темноволосой нахалкой. — То есть месяца полтора в год, иногда два.
Я с трудом удержала лицо от демонстрации ужаса, который охватил меня в тот момент. Если меня не отравят, не скинут с крыши или не убьет сам шед, я умру от нехватки солнца.
— Вот и вся загадка, — хмыкнул парень, сидевший рядом с Ирис. Мне было плохо его видно. — Ему надоели ваши бледные физиономии, поэтому он и нашел себе жену на юге.
— Не боишься выходить за него замуж? — тут же снова спросил парень, который начал разговор.
На этот раз я ничем не выдала своего отношения к предстоящему браку, решив не пренебрегать предупреждением Ирис. Я лишь приподняла брови в знак удивления.
— Почему я должна бояться?
— Говорят, у него ядовитое семя, — доверительным шепотом сообщил сосед того парня, и они оба рассмеялись. — Потому жены и умирают.
Я нахмурилась, поскольку не поняла, что именно означает эта фраза. Ее смысл дошел до меня лишь спустя несколько секунд. Я тут же почувствовала, что краснею, и опустила взгляд в свою тарелку. На юге молодые люди не позволяли себе такие комментарии в присутствии девушек. Однако здесь мое непонимание, а потом и смущение вызвали только еще большее веселье.
— Лилия упала с крыши, — напомнила Ирис. Одна из немногих, кому шутка не показалась смешной. — Шед тут ни при чем.
— Откуда ты знаешь? — тут же возмутился первый парень. — Может, она просто почувствовала, как оно ее травит, поняла, что ее ждет медленная, мучительная смерть, и решила закончить все по-быстрому?
— Да брехня это все, — томно фыркнула все та же темноволосая наглая девица, откинувшись на спинку стула. — Нормальное у него семя, такое же, как у всех.
— Ну, тебе-то есть, с чем сравнивать, — усмехнулась Ирис.
— А ты не завидуй так явно, — ничуть не смутилась темноволосая. — Лилии вашей надо было меньше с Ронаном путаться…
— Может, она тоже сравнить хотела? — со смешком предположил один из парней. — Как ты.
Еще несколько человек обменялись пошлыми комментариями на тему шеда, темноволосой девицы, Лилии, Ронана и меня заодно, но я очень старалась их не слушать. Мои щеки и так пылали от смущения и гнева, а остальных это только забавляло.
— Ладно, хватит, не будем смущать новенькую, — внезапно заявил парень, который все это начал. — Очевидно, девицы юга не привыкли к таким разговорам. Не будем портить шеду невесту. Зачем нам эти проблемы, да?
— Меня больше интересует, будет ли он устраивать праздник в ее честь, — задалась вопросом ученица, сидевшая с той же стороны стола, что и я, а потому для меня невидимая.
— Во время траура? — усомнилась Ирис. — Не думаю.
— Он всегда может сделать вид, что это школьный праздник, — снова оживилась девушка, сидевшая рядом с темноволосой девицей. — Мы-то его траур соблюдать не должны.