— Молодцы, — кивнула Гайя. — Учтите, что придти туда мы должны очень тихо, ничем себя не выдав.
— Пешком по одному пробираться будем? — деловито осведомился кто-то из ребят.
— Не совсем по одному, — Гайя еще раз оглядела сосредоточенных и собранных воинов, готовых выполнить любой ее приказ. — Небольшими группами. По двое, по трое. Доспехи по минимуму. И все тщательно спрятать под плащи, благо, сейчас прохладно.
— А этот? — брезгливо кивнул на Лукания Тит, один из лучших воинов когорты, тоже глубоко переживающий гибель Рыбки и горе Дария.
— Луканий? — переспросила Гайя, нарочито называя его по имени. — А у него тут основная роль. Он заходит спокойно через дверь, поднимается на третий этаж и заходит в ту съемную квартиру, где обитают поганци. Которых только он в лицо и знает. И которые знают его. Пусть не с лучшей для нас стороны, но сейчас это хорошо. Надеюсь, они ему поверят.
— А наша тогда какая задача? — с долей презрения уточнил Тит. — Этого… Лукания… от его же приятелей спасать?
— Нет, — серьезно ответила Гайя. — Ваша задача взять их там всех живыми. Это не наемники, это самые настоящие жрецы. За их египетское происхождение не поручусь, но они все известные в своих кругах шишки кипарисовые. Так что Луканий нам даст время и отвлечет.
— А затем мы проламываем стену и входим. Вяжем жрецов, — подвел итог Квинт.
— Именно так.
— А ты? Ты мне доверишь вести группу? — Квинт проверил ножи, закрепленные на поясе, надетом сразу поверх туники, без доспехов, и завернулся в обычный серый плащ, в каких ходило полгорода ремесленников и вольноотпущенников.
— Естественно. Тем более ты этих ребят знаешь лучше. Мне придется взять на себя руководство всей операцией. И быть готовой принять срочное решение, если что-то пойдет не по плану.
Гайя по примеру Квинта тоже завернулась в плащ — но не мужской, из грубой шерсти, а в плотный, но более изящный, окрашенный в спокойный темно-зеленый цвет и ниспадающий красивыми складками до самых подошв ее кальцей. Плащ надежно скрыл темные браки и короткую тунику, затянутые широким ремнем с прикрепленными к нему несколькими ножнами для разных ножей. В которых Гайя знала толк. Тут были и метательные, и тяжелые боевые ножи, предназначенные для отчаянной рукопашной схватки. Еще несколько небольших метательных ножей было закреплено на левом предплечье девушки.
— Ого, — хмыкнул с уважением Тит, разглядев весь этот арсенал. — Ребята. Я на тренировке видел, как трибун с этими игрушками управляется. Поганцам не позавидую.
— Если все пойдет так, как мы намечаем, — негромко и неторопливо ответила ему Гайя. — То поганци и не увидят ничего этого. А вот поговорить с ними после… Именно ради этого все и затеяно.
Обговорив еще некоторые детали, они разошлись в густеющие сумерки и двинулись в город через разные ворота.
Гайя стояла у трехэтажной инсулы, занимавшей не весь квартал, а только небольшую часть улицы в довольно приличном квартале Квиринала. Она куталась в свой зеленый суконный плащ, край которого надвинула на голову. Черная ткань, который они прикрывали лица во время захватов поганцев, была у нее, как и у остальных спекулаториев на этот раз, наготове засунута за ремень. Гайя своими зоркими глазами уже высмотрела всех, кто должен был собраться возле этого ничем не примечательного дома.
Внешне картина на улице никак не изменилась — стояли и мирно беседовали три молодых парня, громко обсуждая, какие подарки хотели бы получить их подружки, и перемежали разговор взрывами хохота. Недалеко от них два мастеровых возились с держателем для факела на наружной стене дома у входа в небольшую лавку благовоний, приколачивали какую-то рогулину большим молотом. Еще двое мужчин рассматривали выставленный в лавке неподалеку товар шорника — уздечки хорошо выделанной кожи, украшенные бляхами с чеканкой, изящного плетения хлысты, попоны.
Незаметно от снующих по своим делам горожан все они переглянулись между собой и стали неторопливо приближаться к входу в дом. Прошагал бодрой и безмятежной походкой молодой парень в простой тунике и коротком армейском плаще, и со стороны можно было подумать, что он так стремится на свидание со своей подружкой, получив несколько часов свободного времени в награду за доблесть, проявленную в каких-то своих состязаниях, потому что на лице молодого офицера были заметны следы недавней рукопашной схватки, но осанка была гордой, а глаза веселыми. Вот он оглянулся вокруг, словно хотел удостовериться, что летя сюда на крыльях купидона, не перепутал улицу и дверь.