Я громко рассмеялась, привлекая внимание других гостей бала.
— Вот! Узнаю мою Олли!
Мы протанцевали ещё два танца, а потом отошли к столику с закусками, где набрали себе две тарелки и, запыхавшись, пили вино. У меня горели щеки, и в этом платье было безумно жарко, а Вил хотел ещё и свой камзол на меня надеть. Он был уверен, что я замерзла.
На горизонте появилась мама.
— Я ведь тебе говорила, что громко смеяться на людях — это неприлично! — заявила она.
— Мама, — устало произнесла я.
— Я плохо тебя воспитала, — сказала она. — Надо было позволить упасть тебе разок лицом в грязь на каком-нибудь семейном обеде, чтобы ты запомнила об этом на всю жизнь!
— Леди Черн, я не вижу ничего предосудительного в том, что моя невеста громко смеётся, — вступился за меня Вильям.
Мамины глаза сузились. Вил был выше неё на целую голову, но маму это не смущало. Она только ещё выше задрала подбородок.
— Громкий смех — это признак радости и счастья. Счастье редкий гость в семье аристократов, поэтому кто-нибудь обязательно попробует у вас его отобрать. Не забывайте об этом, дети! — сказала она, набрала себе тарелку и ушла к фонтанам.
— Твоя мать — удивительная женщина, — сказал Вил. — Ещё вина?
Мы выпели, алкоголь туманил, обостряя чувство безграничной радости. Мама права — я счастлива с Вильямом, безумно люблю его и мне даже страшно представить, что кто-то может его у меня отобрать!
Мы выросли вместе. Родовое поместье герцога Мертва находится в двадцати километров от поместья рода Черн. И наши родители часто наведывались в гости друг к другу. Взрослые садились за стол, а мы носились по замку как угорелые, мечтая найти приведение. Однажды убежали в Мёртвый лес посмотреть на умертвий. В итоге, наткнулись на целую толпу и отбивались мы от них вместе, стоя плечом к плечу. Он всегда был в моей жизни, даже когда уехал учиться в университет, всегда писал мне, а я ждала этих писем как десерта в конце ужина. Он настолько плотно осел в моей жизни, что без него это будет уже не жизнь, а жалкое существование.
— По-моему, тебе уже хватить, — сказал Вильям, забирая у меня бокал. — Пойдём, прогуляемся.
И мы пошли бродить по саду и дышать свежим воздухом.
— Ты уже купила платье? — спросил он у меня.
— Нет, я заказала три. Послезавтра швея должна прийти на примерку.
— Целых три? — удивился он.
— Да, не могла никак выбрать. В итоге заказала три. Посмотрим, какое лучше подойдёт.
— А остальные два куда денешь?
— Отдам твоей матушке, она обязательно их пристроит, — ответила я.
Вильям понимающе улыбнулся.
— А как прошла твоя командировка?
— Не без приключений. Мой портал сбили, и мы оказались в Мертвом лесу, окруженные двадцатью магами. Вступили в бой, и распугали всех умертвий в округе. Они выбежали из леса на территорию Веркинда. Капитан крепости Кхар отдал приказ об их уничтожении, в итоге несколько гектаров леса выгорело вместе с умертвиями. Ещё и Марк с Гербером сильно пострадали. Их поджарило.
— Я, надеюсь, они там каким-нибудь стихийником не закусили?
— Нет, стихийники любезно предоставили им парочку хрюшек.
— Ну, хоть так, — выдохнула я.
— Вот, тебе десятка! — услышали мы знакомый голос из кустов и переглянулись.
— Да, хоть двадцатка! У меня семёрка козырная! — раздалось в ответ.
— Слушайте, а мы в подкидного играем? — третий голос.
— Нет, в простого, — ответил первый голос. — Вино ещё осталось?
Мы зашли за кусты, и на зеленой поляне, под деревом в свете масляного фонаря играли в карты Рой, Марк и Герберт, а чуть дальше от них, у другой дорожки, что вела к фонтану, на лавочке сидел Питер с рыжей девушкой.
— О, ребята! — заметил нас Рой. — Присоединяйтесь!
— Опять на желания играете? — спросила я.
— Ага, — подтвердил Рой, и ткнул Марка в грудь, — он мне уже два должен, а Герберт — три!
Оба вампира были в чёрных фраках и тёмно-бордовых рубашках, которые подходили под цвет их красных глаз. Рой как и Вилли был в камзоле, который был расстегнут и можно было увидеть его белую рубашку. Мужчины сидели прямо на траве, кто, поджав под себя ноги, кто в позе лотоса. Мама бы назвала это неуважением к труду как минимум трёх человек: швеи, прачки и гладильщицы.
— Присоединитесь? — спросил Рой.
— Нет-нет-нет! — отрицательно покачал головой Вильям. — У меня свадьба скоро, мало ли что тебе в голову взбредёт!
— Ну что же ты так?! — воскликнул Рой. — Перед своей дамой тут же сдался! Может, леди Черн согласится сыграть?
— У неё тоже свадьба! — буркнул Вил, пропустив мимо ушей намёк на трусость.
Честно говоря, не понимаю вампиров. Все знают, что с Роем в карты играть нельзя! Никто не знает, шельмует он или нет, или это ему просто так с картами везёт, но выигрывает всегда именно он!
— Кстати о свадьбе. Ты мальчишник будешь устраивать?
Я напряглась.
— Мальчишник? — спросил Вильям так, будто впервые слышал это слово.
— Мальчишник — мальчишник, — поддакнул Рой, продолжая собирать карты.
Я молча уставилась на Вильяма, сложив руки на груди.
— Понятие не имею о чём он, — пожал мой жених плечами.
— Ну как же! — Рой даже вскочил на ноги, а потом заметил мой взгляд и так понимающе протянул:
— Аааа… ну нет, так нет!
— А чего Питер с Люси не играют? — резко сменил тему Вил.
— А Люси вампиров боится!
Вампиры радостно оскалились.
— И ничего я не боюсь! — раздался звонкий голос девушки.
— Да? — усомнился Рой. — Тогда дотронься до него, — потребовал он и указал на Марка, тот поиграл бровями, смотря на Люси.
Рыжая встала с лавочки, подошла к Марку и медленно дотронулась своей рукой до плеча вампира, который со своей вампирской скоростью схватил её руку!
Люси шарахнулась в сторону, и вся вода из ближайшего фонтана оказалась вылита на вампира. Питер хохотал. Марку было не до смеха.
— Не боится она, — фыркнул Рой и подал Марку сухой платок, которым он картинно вытер мокрое лицо, недовольно смотря при этом Люси в глаза.
— А нечего было меня пугать! — проворчала рыжая, а потом сделала пас рукой, и Марк высох за несколько секунд, и вода снова отправилась в фонтан.
— Завораживает, правда? — спросил у меня Вилли. И тут я поняла, что смотрю на эту магию с открытым ртом!
Рыжая мою реакцию тоже заметила. Подошла ко мне, протянула руку и сказала:
— Привет, я — Люси!
Я улыбнулась. Это было дерзко, нагло и довольно забавно, и вне рамок этикета. Я всё раздумывала, что на это ответить: проявить снисходительность или поставить на место?