«Мы заходим сзади, - объяснил Мэл, старший, пока его брат обматывал поводья вокруг молодой сосенки, - у парадного въезда иногда стоит стража. Следят чтоб ничего не разобрали».
Грегор кивнул.
Кажется, его затея вышла не особо законной... От этой мысли быстрее забилось сердце и стало тепло в груди. Он чувствовал не то что страх, скорее, волнение. Попасться на попытке кражи по пути на дипломатическую встречу с новым королем Ивтана! Такое даже по его меркам немыслимо!
И оттого, вероятно, ему ужасно хотелось это сделать.
К тому же... Грегору стыдно было в этом признаться, ведь это совсем на него не походило, но он почувствовал себя немного рыцарем, совершающим подвиг ради прекрасной дамы. Видит Святой, он редко делал что-то ради женщин. Ему хватало природного обаяния и уверенности, чтобы получить желаемое и без особых ухищрений.
А тут он не только решился на откровенное хулиганство, совершенно не соответсвующее его статусу, так еще и делал это без малейшей надежды получить что-то взамен. И в голову не пришла бы мысль, что княгиня Мирна будет после этого обязана ему. Грегору просто хотелось ее порадовать.
Они прошли чуточку дальше, и вскоре впереди показался старый забор. Меж крупными камнями прорастал изумрудный мох, а ряд из кованных копий наверху был неровным и то и дело прерывался. В некоторых местах расстояния вполне хватало, чтобы пролез взрослый человек.
Этот забор не ремонтировали очень давно.
Грегор задумался, когда именно разорился князь Голдис? И при каких обстоятельствах? Это было пристрастие к азартным играм? Неумелое вложение средств?
Нет, тогда бы двор знал это. И давно бы расставил по полочкам все прегрешения обанкротившегося аристократа.
Но причины оставались неизвестными в том числе и Грегору. И сейчас ему это показалось странным. Даже подозрительным. Люди здесь были очень лояльны к своим господам. Земли - обширными и богатыми на ресурсы. Казалось, даже при плохом управлении, Дурхам должен был приносить доход.
Разобраться бы в этой истории... Граф Фаулз чуял, что здесь нечисто.
Приблизившись к забору, провожатые оглянулись на высокородного спутника с легким недоверием.
- Перелезть через забор-то сумеете? - спросил Мэл у Грегора.
Даже если бы он не преследовал цель порадовать Мирну - все равно бы ответил утвердительно. Это скептическое выражение их лиц, это сомнение так взбесило, что он полез бы на чертов забор только назло им!
«Твой гнев и честолюбие однажды тебя погубят», - он дал себе мысленное предсказание, после чего ухватился за выступ на самом верху и подтянулся.
В голове закрутилась одна и та же мысль: «Святой! Я действительно это делаю». Граф Фаулз почувствовал себя неотесанным мальчишкой, и это сделало его ужасно счастливым.
Да и вдруг появилась уверенность, что если он это провернет - не только княгиня будет ему благодарна, он сам немного иначе взглянет на себя.
Грегор хотел бы перемахнуть через забор быстро и ловко, как дикий кот, но перебирая ногами и с трудом удерживаясь на скользких камнях, чувствовал себя самым неуклюжим существом на свете. Все-такие не зря его сопровождающие сомневались в нем. Едва ли найдется аристократ, который может влет перелезть через чужие заборы.
Ступни ударились о землю с другой стороны, и по спине пробежали мурашки. Теперь дороги назад нет. Он уже проник на частную собственность.
Начали сгущаться сумерки и заросший старый сад, в котором он оказался, уже сложно было хорошо рассмотреть.
Пробежав взором по кустам, заброшенным клумбам, скамьям и статуям, казавшимся в тени черными силуэтами на пугающей картине, Грегор затем посмотрел дальше и увидел очертания небольшой усадьбы.
Кажется, ему туда.
Он уж сделал шаг в сторону дома, как вдруг одна из статуй... Шевельнулась?!
Ледяной ужас, который, вероятно, настигает людей, увидевших приведение, быстро сменился на отчаяние пойманного с поличным преступника.
Статуя деловито сложила руки, доказывая, что сделана она не из камня, а из плоти и крови и, скорее, является самым обычным человеком, и проговорила с угрозой:
- Ну а ты здесь что забыл, воришка?
Грегор замер, остолбенел. Теперь, скрытый вечерней тенью и совершенно неподвижный, он уже напоминал статую, а не поймавший его здесь человек.
Сердце билось оглушительно быстро. Что ответить? Какую выбрать стратегию?
Он порвался, как-то необдуманно, интуитивно, приподнять руки и продемонстрировать, что он безоружен, но тут вспомнил, что именно так ведут себя загнанные в угол преступники. А ему лучше не признавать свой умысел и, тем более, вину. Ведь кроме вторжения на частную собственность он ничего и не сделал.