Кэтрин ужасно взбесил его тогдашний тон да и сами слова. Не ее забота! Как же!
А теперь княгиня не только приблизилась к принцессе и стала веночницей, да еще и заточила на Кэтрин зуб. Кто знает, что теперь взбредет в голову этой дикарке? Как она решит отомстить?
У отца-то все замечательно, сын у него женится на принцессе, какие-то споры с северянкой его не задевают. А Кэтрин не молодеет, ей уже вовсю подыскивают партию, и кандидаты... Кандидаты один краше другого. Уродливые, старые, но зато богатые! Мама как будто специально выбирает таких ущербных!
Кэтрин делала большую ставку на свадьбу принцессы и на свое назначение веночницей. Она рассчитывала оказаться в кругу внимания и подыскать пару себе под стать.
И она не беспокоилась, что княгиня Мирна составит ей конкуренцию. Помилуй, Святой! Она боялась, что княгиня Мирна, став тоже веночницей, будет слишком близко и сможет скомпрометировать ее в самый важный, самый неподходящий момент.
Разговор в ее покоях показал: северянка уже непросто хранит в себе эту злость и обиду, она не гнушается ее демонстрировать. Значит, в скором времени не погнушается и расквитаться с обидчицей.
И Кэтрин необходимо было действовать. На мать рассчитывать не стоило - она искренне не понимала, отчего дочурке так не нравятся подобранные ею женихи и с отчаянием продолжала их сватать Кэтрин. Отец был слишком занят Энтони и его женитьбой и на любые слова дочери говорил лишь: «Это не твое дело».
Значит, она сама за себя.
И с информацией, которую графиня узнала из письма, она обратится напрямую к человеку, доверившемуся княгине и приблизившему ее к себе.
Кэтрин дрожала от восторга при мысли, как вспыхнет принцесса, когда узнает, что полюбившаяся ей северянка - подлая обманщица.
Святой!
А она ведь обманула не только принцессу. Но и короля! Его даже в большей степени. И у Кэтрин в руках прямое, неоспоримое доказательство!
И кто знает, в чем там дело, для каких махинаций, для какого подлого предательства все это было сделано.
Может, молодая графиня Рэльс и вовсе станет героиней после этого...
Попасть в покои принцессы - не такая уж и простая задача. Даже для представителя знатного и уважаемого рода. И даже если ты к тому еще и веночница.
Но у Кэтрин в рукаве был припасен козырь - ее брат. Энтони, как и наказал ему отец, старался всегда крутиться рядом с принцессой, поддакивать ей и исполнять все ее желания.
Так что графиня могла заявить охраняющему Лилиан гвардейцу, что пришла повидаться с братом. Лишь раз это не сработало, но тогда Кэтрин закатила такой скандал, что оградила себя от последующих неудач. С ней просто не хотели связываться.
- Ее Высочество принимает гостя... - сегодня, впрочем, все пошло не так гладко, и гвардеец не впустил Кэтрин по одному лишь ее велению.
- Но я и не к Ее Высочеству. Я к своему брату, - парировала она, морща носик.
Страж мгновение стоял неподвижно, пристально и слегка растерянно осматривая незваную гостью. Графиня в этот момент постаралась сделать свое лицо злым, взгляд свирепым и всем своим видом показать, будто бы она едва сдерживалась, чтобы не начать кричать.
- Полагаю, он сможет принять вас в прихожей... - гвардеец выговорил неуверенно.
Вероятно, он рассчитывал и не впускать графиню, а сначала получить указание от лорда Энтони. Но стоило только открыть дверь и войти внутрь, как Кэтрин заскочила за ним в просторную, обставленную в восточном стиле прихожую, шумно плюхнулась в одно из кресел и расположилась в нем так вальяжно, чтобы показать бедолаге: отсюда она уходить не собирается.
На лице гвардейца отразилось явное недовольство. Конечно! Если выяснится, что впускать графиню было нельзя - ему жутко влетит. Но выпроводить ее он тоже не может, как-никак, благородная девушка, почти что родственница короля...
- Чего стоите? Зовите его! - подогнала его Кэтрин, ощущая себя победительницей.
Гвардеец недовольно поджал губы, но послушно выдвинулся к соседней комнате. Гостиной, как помнила Кэтрин.
Оттуда, если хорошо прислушаться, доносился оживленный голос Лилиан. Графиня, как ни хотела бы понять, с кем говорит принцесса и о чем, не могла расслышать слова.
Она выхватила лишь одну фразу, выкрикнутую когда гвардеец заходил внутрь: «Это не вопрос правды, это вопрос преданности!».
Слова показались ей ужасно странными и интригующими. Кого же принимает Лилиан? Кому это говорит?