– Сосредоточься, – пробормотал Карпов. – Прикрой глаза и обратись к жезлу мысленно. Призови на помощь. Только вежливо, моя палочка слишком упряма и своенравна… У вас вообще много общего.
Я старательно зажмурилась и послала мысленный вопль грубиянке. И по-хорошему попросила, и по-плохому, и требовательно, и заискивающе… Но в моей руке по-прежнему было пусто.
– Опять не то притягиваешь… – ворчливо пробормотал Андрей совсем рядом.
– А?
– Ты так смешно морщишь лоб, пигалица, – тихо рассмеялся Демон и сгреб меня в охапку.
Игнорируя пьянящую близость, я сосредоточилась сильнее, но палочка снова не притянулась. Зато притянулся Карпов. Весь, целиком, следуя за своими губами…
На секунду я испуганно замерла: мы ведь в тренажерном зале, куда в любой момент может заявиться толпа припозднившихся учеников. А потом мысленно махнула рукой и прижалась к Демону теснее. В конце концов, он мастер с каменным лицом объяснять необъяснимое. Скажет, что делал искусственное дыхание Милой Леди, умудрившейся бухнуться в обморок в его жутком обществе…
– Очень, очень опасна, – прошептал Демон в мой рот, нежно сминая губы и лаская ладонями спину.
Вот такие дополнительные занятия мне по вкусу. Определенно. Вполне можно ими и ограничиться…
– Надо продолжать тренировку, – хрипло пробурчал Андрей, не оправдав моих надежд. Он разорвал поцелуй и нехотя отстранился от взволнованной меня.
– Может, через пять минут продолжим эту твою… «тренировку»?
«Больше походящую на избиение младенцев» – ворчливо добавила мысленно.
– Сейчас, Анна. У нас не так много времени.
За окном окончательно стемнело. Я с печальным вздохом подняла оба наших жезла с пола, один из которых торжественно вручила деспотичному чудовищу.
– Тебе нужно больше щитов, пигалица. Сияющего не хватит для полноценного боя. Сегодня я научу вызывать барьер, поглощающий атакующие заклятья средней мощности, – строгим профессорским тоном объявил Андрей, снова на время ставший Владимировичем (камнехвоста ему в подушку!). – Я хочу, чтобы ты сама могла за себя постоять. На случай, если меня вдруг не будет рядом.
– Давай ты просто будешь рядом всегда, а? – просительно заглянула в черные глаза и погладила ладонью теплую рубашку. Но по сурово сдвинутым бровям поняла, что отрабатывать новую магическую формулу придется. И ладно бы, если не до утра.
6.5
***
За окном было совсем черно. Но я уже знала, что время с Карповым бежит незаметно, вне зависимости от рода «дополнительных занятий», так что не удивлялась. В десятый раз я повторяла заковыристый замах, разрезающий воздух по спирали, и бормотала заученную формулу.
Андрей утыкался подбородком в мое плечо, прижимаясь сзади и удерживая запястье в правильном направлении. В целом, такие дополнительные занятия мне тоже нравились. Я вообще с энтузиазмом отношусь к учебе, когда ничего не взрывается, не заляпывает вонючей слизью платье и не бьется током.
– Интересно, а мы раньше с тобой все время сталкивались из-за этого странного притяжения магической крови? – пробормотала в его гладкую щеку. Андрей неодобрительно засопел – я снова отвлеклась от процесса на середине формулы. – Помнишь, как ты всегда меня находил? И на озере, и на пороге Академии, когда я собиралась сбежать на бал, и в горячем тумане Авроры, и тогда, в снегу… А еще в том австрийском лесу. Хотя нет! В тот раз я сама на тебя набрела…
– Я всегда тебя найду, Ани. Не сомневайся, – пробурчал Демон, закладывая заново вираж моим запястьем. – Но будет лучше, если ты сможешь за себя постоять, пока я ищу. Тебе нужно стать сильной.
– Я стараюсь, но ничего не выходит, – призналась, понуро опуская жезл. – Нет у меня к этому таланта. Если мне и достался какой-то дар Воронцовой, то он явно не атакующий. Ума не приложу, как ей удалось сбить белобрысого гада с ног.
– Дело не в силе удара, пигалица. Аврора и Солина единственные могли противостоять внушению Блэра, – пробормотал Демон в плечо, настойчиво поднимая мою руку обратно. – Природа их ментального дара была одинаковой. Он родился из одной капли, из одного источника… Просто у Августуса он облачился во тьму, а у Авроры – в свет. Блэр разрушал, графиня созидала. Он подавлял личность, она избавляла ее от душевных хворей… Он внушал темные, страшные мысли, она – светлые, радостные, жизнеутверждающие. Две стороны одной медали. Инь и ян, черное и белое.