Из жезла потянулась тонкая золотая нить, и Карпов принялся разматывать ее моей рукой в воздухе по кругу.
– У тебя тоже есть отголоски этого дара, Ани. Всегда были. В меньшей мере, но все же…
Золотая нить сплеталась в плотный узор перед нами, становясь этаким сияющим ковриком.
– Я много раз чувствовал твою сильную волю, не дававшую пробиться внутрь. В Деревне я лишь с «Имморой» смог ее сломить – и то на несколько секунд.
– Ты заставил меня раздеться! – пробурчала, любуясь роскошным поглощающим барьером перед собой.
– Должна же была и мне прогулка с одной несносной оранжерейной мисс принести удовольствие? – хмыкнул Демон, резким движением обрывая нить. Драгоценный щит завис в воздухе. – И тогда, на карнизе… Ты очень быстро сбросила наваждение. А во время «Темного соединения» сама вытолкнула меня из головы.
– А целительство?
– Обращение напрямую к материи – Сияющей или Темной – всегда идет от духа, Ани. Это одно из проявлений ментального дара. Если помнишь Джеллу, что впитала сознание мисс Рид и знакомила тебя с Темной материей…
– Это было незабываемо, – прохрипела, кивая куда-то в пустоту.
– Она тоже менталист, причем очень сильный. Была… – поправился Демон, отпуская запястье. – Если мои отголоски дара нацелены на атаку – на подавление воли, внушение, – то твои, скорее всего, на защиту.
– Попробуй сейчас, – я развернулась к Карпову, обхватила его ладони своими и поднесла к вискам.
– Что попробовать?
– Соединение. То, которое темное.
– Не хочу причинять тебе боль.
– Я потерплю, – с готовностью закивала заботливому чудовищу. – Арчи сказал, что не видит больше моих мыслей.
– Ламбикур?! Не видит мыслей?
– Похоже, дар Авроры укрепил мой собственный или как-то слился с ним…
– Снимай медальон, – приказал Андрей и поспешно добавил: – На минуту… Для…
– Да-да, знаю. Для чистоты эксперимента. Вы с Арчи точно не родственники? – я рассмеялась, сняла украшение и положила вместе с жезлом на ближайший мат.
Расслабляюще погладив меня по волосам, Карпов мягко положил пальцы на виски. Я прикрыла глаза, но тьма – та самая, всепоглощающая, так и не пришла. Что-то удивленно пробормотав, Андрей убрал руки.
– Не получается. Хоть какие-то хорошие новости за эту неделю.
Я открыла один глаз: Демон ухмылялся.
– Ну и… какие «дополнительные занятия» у нас дальше по плану? – игриво улыбнулась в довольное лицо.
– А чего бы тебе хотелось? – Демон придвинул меня за талию к себе.
– Ммм… Может, потанцуем? – я положила ладони на его плечи и замерла, давая время на размышления.
Мне как раз нужно было вспомнить какие-нибудь великосветские танцы для Июльского бала цветов. Просторный и пустой тренажерный зал подходил идеально. Партнер-то у меня был, правда, он до сих пор не знал, что приглашен. Потому и смотрел так недоуменно, и улыбался так растерянно…
– Анна… – завел явно длинную, строгую и нудную речь Демон, но его нагло прервал дикий, отчаянный то ли вой, то ли вопль, разнесшийся по всему фойе.
Словно жуткая, исполненная боли и тоски сирена, он летел по коридору за дверью тренажерного зала. Кто-то страдал – прямо сейчас, прямо здесь! Кто-то… очень знакомый. Я слышала уже этот вой однажды – когда принесла на озеро зеркало с запечатанной в нем Присс.
К отчаянной гулкой «сирене» примешивался тонкий, рвущий сердце в клочья визг. Этот голосок тоже был мне знаком! Атарина!
Что-то случилось в подземном озере. Настолько страшное, что наши древние поселенцы рискнули выдать себя, устроив невообразимый шум на всю Академию.
Подхватив разом жезл, медальон, юбку и Карпова, я понеслась к выходу из тренажерного зала, на ходу крича напряженному Андрею, что звук идет с озера. Что там нужна наша помощь. Сейчас, немедленно. Только бы успеть!
6.6
В то время как тонкий визг набирал обороты, громкий грудной вой затихал. Теперь он больше напоминал мучительный стон – обреченный, вгоняющий в безнадежную тоску, тянущий душевные струны.
Карпов без лишних вопросов бежал за мной, накрепко прицепленный к своей ладони, судорожно зажатой в моих пальцах. В грот мы ввалились одновременно, почти сразу за нами туда же торопливо вошел Эйвери с жезлом наизготовку. Главный страж себе не изменял и появлялся всегда вовремя.
– Какого… – только и смог прохрипеть Карпов, ошарашенно оглядывая открывшуюся нам картину.