– У него Присс! – завопила, подбежав к твердолобому Демону и повиснув у того на руке. Он что, не понимает?
– Анна, ее не спасти, – бросил, не оборачиваясь, Карпов. – Не хотел лишать тебя надежды, но шансов нет. Она так и так считай, что мертва. Нельзя отдавать арканам люмьеры.
– Ты не можешь знать точно, – шептала в черный рукав, размазывая по ткани слезы. – Может, в мире еще остались заклинатели зеркал… Или в воспоминаниях Авроры найдется способ… Или в рукописях… П-пожалуйста…
– Не лезьте, ваше… сэр, – подал тихий голос один из шерстяных засранцев. – Отпустите лорда Кавендиша, и сами не попадете в беду. Судьба не зря дала девочке родиться. Для всех будет лучше, если вы не станете вмешиваться и позволите свершиться задуманному.
– Тебя не спросил! – Карпов не удостоил Квита взглядом, продолжая жечь глазами главу Братства.
Я же в выражениях не стеснялась.
– Мохнатый предатель! Да чтоб всю твою блестящую шерсть моль сожрала, приняв за шубу! – прошипела сквозь зубы, но Квит сделал вид, что я обращаюсь не к нему. Глядел на Андрея и тяжко вздыхал, покачивая лохматой головой.
– Я служу хозяину. Действую в интересах главы рода. Я не предавал, – гордо заявил гаденыш, огромные глаза которого успели увлажниться. Или шерстинка в них попала – тролль его разберет.
– Я твой хозяин, – прошипел Карпов, сжимая челюсть. – Моя мать – глава рода. И ты… Не имеешь права… Игнорировать ее зов…
– Род Карповских был мне верным домом две сотни лет, ваше… сэр, – склонив голову, бормотал Квит, брезгливо поднимая с песка последний сброшенный кровивший люмьер. Ихти, совсем бледный, оперся рукой на плечо Сантариуса. – Но мой первый владыка – Августус Блэр. И он не покидал этого мира, а значит…
– Его тело забрал ты? – Карпов резко обернулся, на секунду забыв и про Лукаса, и про зеркало. Морф промолчал, но Андрей, увидев что-то на гордой морде, понимающе кивнул.
Я же во все глаза смотрела на нашего Ихти. Изможденный, голый, мокрый и обессиливший, с окровавленными ребрами и совсем посеревшей кожей, по которой теперь не пробегали серебристые молнии, он не отводил взгляда от Присс. И столько было в нем тоски и надежды, что я тоже обернулась.
Зазнайка теперь не казалась задумчивой. Она… словно тоже смотрела в ответ, прямо в глаза своему первому мужчине. И ободряюще, умиротворенно улыбалась.
– Как такое возможно? Девочка заперта вне времени, она не способна видеть в моменте, – прокряхтел Эйвери, становясь рядом с нами и направляя жезл на Лукаса.
– Говорят, любовь творит чудеса, – фыркнул Кавендиш, натягивая золотую паутину жезлом так, что она зазвенела. Ихти взвыл, Карпов заскрипел зубами, а я окончательно расклеилась. – Но как по мне – запомни, девочка, – это самая сильная человеческая слабость. Она толкает людей к глупым решениям. К нелогичным поступкам. К неверному выбору. К ненужным жертвам.
Я вспомнила крестного, который не исполнил долг рагнаров, потому что прикипел к малышке с лентой в волосах. Андрея, опустившего жезл в разгар битвы, чтобы спасти меня от мук. Мари, пять лет истощавшую свое тело, чтобы вылечить Генри. Себя, связавшую наши с Карповым жизни жутким ритуалом и забравшую половину его боли.
А теперь и Ихти… Лишивший себя возможности выжить в новом мире и сохранить древний магический вид. И, судя по взгляду, он совсем не жалел о содеянном, если это давало шанс Присцилле. Никто из нас не жалел. Ихти принес великую жертву, и она не имеет права стать напрасной.
Волна так и нависала над местом, где стоял ихтиопод и морфы. Кавендиш так и подбрасывал в ладони камень, который от соприкосновений с кожей лорда обрастал мерцающей голубой пленкой. Русалка поскуливала, привлекая к себе внимание. Махала рукой, тыкала пальчиком то в Лукаса, то в озеро – словно пыталась что-то сказать.
– Вы можете вытащить Присс? – тусклым, безжизненным голосом спросила лорда. Сознание никак не желало принимать кошмар, происходивший вокруг, за реальность.
– У меня другой дар, дорогуша. Твой профессор убил единственного, кто мог спасти зеленоглазую мисс, – сухо бросил Лукас. – Не сейчас, но когда-нибудь, после нескольких лет практики… Питер родился полной бездарностью. Недотепа, тряпка и слабак. Больше заклинателей пространств, стихий и материй в этом мире, насколько мне известно, нет. А вот Кивана, если бы он перестал задирать чужие юбки и взялся за ум, ждало великое будущее.
– Этого психопата?! Великое будущее? – возмутилась я, совершенно не скучая по сдобному маньяку. – Да вы хоть знаете, что он…
– Не самый порядочный в мире парень был, согласен. Но все же родная кровь. Не сомневайся Карповский, за него отомстят. Не я. Я уже слишком стар, как видишь, и вряд ли смогу с тобой тягаться. Другой. У меня есть ценный союзник, и он дал клятву, – спокойно уведомил Кавендиш, ловя камень в сотый раз. – Он отберет то, что по-настоящему тебе дорого. Лишит самого ценного в момент, когда ты окончательно расслабишься и поверишь в собственное счастье. Есть у тебя в этом мире хоть что-то дорогое, князь?