— Потом поболтаем!
Брат промолчал.
Я зашла в свой кабинет, села в своё кресло, поправила прическу, сложила руки в замок и потребовала:
— Рассказывай!
— Что? — искренне удивился Рой, пытаясь решить в какое кресло ему сесть. Он кружил вокруг них секунд тридцать, прицениваясь.
— Да сядь уже куда-нибудь! — не выдержала я.
— Спокойно, — поднял он руки, сдаваясь. — И как он только с тобой управляется? — спросил у потолка, тот не ответил.
— Рассказывай, — повторила я своё требования.
— Вильям просил меня за тобой присмотреть, — серьёзно сказал он.
— Тебя? — не поверила я.
— Уж извини, но Питер занят. У него там Люси и всё такое.
Я меня сердце забилось чаще.
— Да расслабься, обещаю руки не распускать!
Я гневно на него зыркнула, а он как засмеётся.
— Смешно тебе?! — прорвало меня. — Смешно? Мне вот не смешно! Совсем не смешно!
Рой плохо сдерживал улыбку.
— Он говорил, что-то ещё?
— Он ничего не говорил, — фыркнул Рой, и достал из внутреннего кармана камзола ещё одну бумажку и показал мне.
Неровными печатными буквами было написано следующие:
«Присмотри за Олей, Вил»
— Но ты же говорил, что он заявился к тебе в спальню?
— Они завился, а потом ушёл. Я даже вякнуть не успел.
— То есть ты его не видел? — уточнила у него.
— Нет, только его тень, — говорил он меланхолично.
Меня начало немного потряхивать. Похоже, что и к нему в гости заглянула Тень.
— Оль, — сказал он и тут же заметил мой недовольный взгляд. — Могу же я тебя так называть? Не чужие же люди уже? — и улыбнулся.
— Да называй, как хочешь, — отмахнулась от него, нервно теребя карандаш в руках.
— Да не переживай ты так, — продолжил он меня успокаивать. — Я, честно говоря, в шоке был, когда газеты прочитал. Но ведь ты же знаешь Вила, он никогда ничего не делает просто так. К тому же, вот попросил меня приглядеть за тобой, — парень улыбнулся. — Выше нос, Звездочка.
— Звёздочкой меня не называй!
— Согласен! — тут же он пошёл на попятную. — Перегнул. Прошу меня извинить.
— Для тебя это всё игрушки? — устало спросила его.
Паясничать он перестал.
— Нет, — уверенно сказал Рой. — Я тоже за него переживаю, и за тебя тоже. Мы все за вас переживаем: я, Питер, Люси, Марк и Герберт. Вы столько лет вместе, что эта измена кажется просто такой глупой и невероятной нелепостью! Да все кто хорошо знает Вильяма, скажет, что это бред!
— Спасибо, Рой, — поблагодарила его.
— К сожалению, нас он в свои планы не посвятил, так что остаётся только ждать и действовать по обстоятельствам.
В кабинете повисло молчание. Я чувствовала облегчение и надежду.
— Как тебе мой план с женитьбой? — снова повеселел он.
— Сумасшедший, — улыбнулась я.
— Зато как сработал! — хлопнул он в ладоши.
— Тебе надо было в актеры идти, а не в некроманты.
— Да, да, я знаю, что по мне сцена плачет, но некромант из меня ещё лучше, чем актёр, — и снизил голос до заговорческого шепота, — Ты просто ещё не видела меня в деле.
— Надеюсь и не увижу, — пробормотала я.
— Я зайду завтра за тобой в половине седьмого, — сказал он. — Понимаю, что ты привыкла к порталам, но уж потерпи, пока Вильям обратно не вернётся.
— Хорошо. Я буду готова.
— Эй, — Рой встал, обогнул стол. — Ну-ка, обними меня!
— Что?! — возмутилась я от такого сомнительно предложения.
— Обнимай! — настаивал он. — Давай! Тебе нужны обнимашки!
— Ты переходишь границы, Рой!
— А ты ведешь себя как ледышка. Вильям всегда говорил, что в тебе бушует пламя, так где же оно?
Я встала из-за стола, и с таким недовольным лицом обняла этого шалопая.
— Ну, вот, — погладил он меня по спине.
— Руки! — прорычала я.
— Всё-всё! — он тут же отпустил меня. — Легче?
— Легче, — призналась ему.
— Ладно, я пойду, — сказал он и пошёл на выход, но остановился перед дверью, чтобы сказать:
— Если тебе понадобиться помощь, ты всегда можешь попросить её у нас. Мы ведь не только друзья Вила, но и твои тоже. До завтра, детка, — и ушёл.
Через некоторое время в кабинет постучала мама.
— Можно? — спросила она, заглядывая.
— С каких пор ты спрашиваешь разрешение? — удивлюсь я.
— Да, вот решила попробовать, — ответила она, заходя. — Мне не понравилось.
Я усмехнулась.
— И как прошел разговор с женихом?
— Продуктивно. Он завтра сопроводит меня на бал.
— Ты серьезно, Олли? — не поверила мне мама.
— Совершенно, — заверила её. — А тебе не нравиться? Согласна, лицом немного страшноват, а так в целом вроде ничего. Не Вильям, конечно, но, — я тяжело вздохнула, — на безрыбье и рак рыба.
— Совсем девка сдурела! — сказала мама потолку. — Олли, ты ведь понимаешь, что…
— Да расслабься, мам! — осадила её. — Это временно, пока Вильям не вернётся.
— А он вернётся? — спросила она очень осторожно.
— Я очень на это надеюсь и его друзья тоже.
Она задумалась.
— Ну что ж. Если это так… Схожу-ка я пожалуй завтра в храм, помолюсь Тьме, попрошу за тебя и Вильяма.
— Ты сейчас серьезно? — не поняла я её намерений.
— Конечно, — улыбнулась она и вышла, а из коридора до меня донесся её смех.
IX
Платье было тёмно-синим с вырезом сердечко. Часть лифа и юбки были расшиты камнями-самоцветами, которые переливались на свету. Из украшений на мне был всё тот же свадебный гарнитур рода Мёртв: кольцо, серьги, колье. Браслет я решила не надевать. Волосы горничная уложила мне в высокую прическу, открывая шею и плечи.
Хотелось выглядеть ослепительно, так, чтобы все придворные дамы собственным ядом захлебнулись бы. И чтобы Вил увидел. Непременно, увидел.
— Лорд Ройсс прибыл, миледи, — сообщил мне дворецкий.
— Сейчас спущусь, — ответила ему я и стала надевать перчатки.
Я спустилась по лестнице, чуть приподнимая юбку, так что видны были только носки моих туфелек. Рой, как я и предполагала, был в тёмно-синем камзоле с серебристой вышивкой на нём.
— Миледи, — церемониально поклонился он.
— Звать тебя милордом, я не буду, — вредничала я. Мне можно. Я еду на помолвку собственного жениха. У меня стресс.
Рой на моё замечание лишь слегка ухмыльнулся.
— Идём? — спросил он и предложил мне свой локоть. Я не отказалась.
Возле парадного входа моего дома стояла карета. Самая настоящая карета с четверкой лошадей и кучером, и двумя лакеями. Я уже вижу заголовки завтрашних газет: «Леди Черн приехала на помолвку своего бывшего жениха в карете» или «Порталы нынче не в моде».
— А ваша матушка? — спросил меня Рой.
— А она слишком стара для карет.
— Ясно, — только и сказал он, и подал мне руку, помогая забрать в это деревянное чудовище.
Мы тряслись в карете целых пятнадцать ужасных минут. Я думала у меня прическа развалиться, пока мы туда доедем по этой брусчатке.
Рой бросал на меня извиняющиеся взгляды, но мне от этого легче не становилось.
Наш приезд был, как я и прогнозировала, фееричен. По городу уже разнеслась новость о моем новом женихе, поэтому любопытных было много. Рой держался достойно. Я даже его зауважала на несколько минут.
У меня было ощущение, что я пришла на собственную казнь. Сердце билось с каждым шагом все быстрее, и пульс отдавал в виски. Моя собственная барабанная дробь, которую слышу только я.
Рой держался рядом, как мой верный страж. И если бы не он и его поддержка, я бы уже сделала отсюда ноги. Люди смотрели. Они всегда на меня смотрели, но сегодня на меня обращали внимание гораздо чаще, чем в обычной жизни. Я чувствовала себя гвоздём программы — обезьянкой, на которую собрались посмотреть.
— Всё хорошо, — напомнил мне Рой.
Сдерживать эмоции было невероятно сложно, потому что с каждым шагом к залу, с каждой прожитой минутой, момент с помолвкой Вильяма приближался. Я не знаю, что он задумал и как он будет всё это распутывать, но он меня никогда не подводил, никогда не предавал и всегда подставлял своё плечо, когда оно было так нужно. И сегодня я готова была ему подыграть, лишь бы только он вернулся ко мне.