Промокший и потрепанный, он вошел в библиотеку, надеясь, что кто-нибудь догадается разжечь там камин. Надежды его оправдались, веселое пламя встретило его, когда он открыл дверь. К его облегчению, комната была пуста.
Он вошел внутрь, нашел стул и перетащил его поближе к огню, затем сел на него и вытянул вперед ноги.
Его голова была заполнена мыслями, которые сменяли друг друга с бешеной скоростью. Он был будто в огне, размышляя о Кэтрин Макдональд. До завтрашнего дня было еще так далеко, так мучительно далеко.
Девон вытянулся и открыл трехнедельный выпуск Морнинг Пост. Он надеялся, что чтение газеты хоть как-то займет его и отвлечет от мыслей о сияющих зеленых глазах Кэт, ее стройных бедрах, которые он рассмотрел, когда она скакала на Леди через поля.
Он пролистал страницы, не заметив ничего такого, что могло бы остановить поток его мыслей. Наконец, раздраженный, он отбросил газету. В некотором смысле, это была странная ретроспектива его предыдущей жизни. Когда он приехал в Килкэрн, то почувствовал себя так, будто оказался в каком-то отдаленном и мистическом месте. Даже Кэт, с ее надежным и небольшим домиком в лесах, окруженная семью нахмуренными гигантами, казалась нереальной.
Но она была более чем реальна, о чем свидетельствовали те чувства к ней, что разрастались в его груди. А они все росли и росли, он это явно ощущал. И это было совсем для него не характерно. Обычно, раньше, в отношениях с женщинами, он всегда легко и быстро объяснялся в любви, со всем пылом и страстью. Но он прекрасно понимал, что Кэт не обрадуется такой импульсивности, и примет это, в конце концов, за обычную показуху. Если он признается ей в любви, то должен будет отдать все, каждую частичку сердца, души и тела, она не согласилась бы на меньшее.
До сегодняшнего дня его жизнь была красивой как картинка. И если бы он пожелал когда-либо более серьезных отношений, то и он должен быть чем-то большим, сделать больше, дать больше. И этот факт становился для него все более очевидным.
Он беспокойно задвигался. Это было странно, но он совсем не скучал по Лондону так, как он ожидал. Он помнил свое удивление, когда обнаружил, что его брат Чейз решил закрыть свои лондонские апартаменты, кроме двух месяцев в году, с тем, чтобы постоянно проживать в поместье, расположенном рядом с домом, где прошло детство его невесты.
Девон не мог представить, что его искушенный, беспутный брат найдет себе занятие в тех краях. Когда он сказал об этом брату, Чейз засмеялся и начал перечислять хозяйственные работы, там было не менее двухсот пунктов, рассказал об усовершенствованиях, которые они с Харриет уже запланировали, включая новую систему стрижки овец и продажи шерсти, казалось, он решил реконструировать весь промысел, бывший в поместье.
Именно тогда Девон заметил, что Чейз изменился. И теперь он задавался вопросом, может, Чейз и не изменился, а просто нашел другое направление, куда он мог направить свою энергию. Энергию, которую он тратил впустую, пока не встретил Харриет.
Девон скорчил гримасу. Это была полная ерунда. Чейзу, вероятно, было необходимо изменяться, но Господь знает, что Девону это ни к чему. За исключением его поведения с женщинами, он сам себе нравился, а если он иногда и беспокоился из-за своей неспособности испытывать глубокие чувства, то лишь потому, что он был еще не готов вести оседлую жизнь. Да, именно так все и было.
Кто-то тихо постучал в дверь.
— Войдите, — сказал Девон через плечо, обрадовавшись, что его размышления были прерваны.
Дверь открылась, вошел Тилтон, одетый и выглядящий как самый превосходный и блестящий образец джентльмена.
— Прошу прощения, сэр. Могу я переговорить с вами?
— Конечно.
— Спасибо, — Тилтон подошел и встал рядом со стулом Девона, в двух шагах от него. — Сэр, я все еще не нашел кольцо-талисман.
— Черт подери! — К списку того, о чем ему следует подумать в первую очередь, добавился еще один пункт.
— Согласен, сэр. Я проверил все в комнате, разобрал все, что можно, но ничего кроме рубиновой булавки для шейного платка, которая явно вам не принадлежит, не обнаружил.
Девон нахмурился. Он был уверен, что Тилтон найдет это проклятое кольцо, так уверен, что даже не считал необходимым размышлять об этом. Сейчас же, однако… Девон провел руками по лицу, задаваясь вопросом, что ему делать дальше.
Он помнил, что видел кольцо на руке матери, которое искрилось светом каждый раз, когда она двигалась. Это была единственная вещь, которая принадлежала именно ей. Он неожиданно понял, как много значило это кольцо, не только для него, но и для его братьев и сестры.