Дверь открылась, и вошел Тилтон, неся перед собой поднос. Его брови поползли вверх, когда он увидел наполовину одетого Девона.
— Умоляю, скажите мне, что кожаные бриджи и зеленый пиджак — всего лишь попытка развлечь вашу светлость, а не честная попытка модно одеться.
— Что? Этот пиджак и бриджи? Я одевал их к Уайт-Стенхоупам и слышал от всех одни лишь комплименты.
— Гм. Возможно, они ухмылялись, когда делали свои замечания? Или же вино разливали излишне щедро? Помню что уже слышал о печально известном крепком пунше Уайт-Стенхоупов, которым они угощают на своих вечерах.
Девон пристально посмотрел на своего камердинера, сузив глаза.
— Вы обвиняете меня в отсутствии стиля?
— Я никогда бы не позволил себе этого, — педантично сообщил Тилтон, устанавливая поднос на прикроватном столике. — Но имеет значение, какова вероятность того, что подобные мысли могут прийти в голову другим.
Девон мельком взглянул на свои бриджи. Затем вздохнул.
— Черт побери, сейчас вы заставили меня думать, что, возможно, правы. Найдите для меня другой пиджак.
— Превосходно, сэр. — Тилтон открыл блюдо на подносе. — Думаю, вы должны поесть, пока я буду это делать.
Девон был более чем готов поесть; его живот урчал так громко, что, было, подумал, что именно это и разбудило его, а не шум внизу на лестнице.
— Из-за чего этот грохот?
— Подготовка к балу, сэр. Очевидно, леди Стрэтмор была весьма расточительна в своих приготовлениях, и его светлость скоро начнет выражать недовольство.
— Понятно. — Девон забыл про бал. С недавних пор он про многое забывал. Он зевнул и потянулся.
Тилтон хитро взглянул на него.
— Устали, сэр?
— Немного.
— Конечно, сэр. Очевидно это из-за вашей верховой езды во сне.
— Верховой езды во сне? О чем речь?
— Просто, после того как вы вчера легли спать, вы встали, оделись и отправились покататься верхом.
— Я действительно проснулся вчера ночью. И я знаю об этом. Как вы узнали? Было поздно, и мне показалось, что вы уже спали.
— Так и было, сэр. Однако младший брат второго лакея, очевидно, выбрался из своей теплой кровати и за большое вознаграждение оседлал вашу лошадь. — Тилтон ответил Девону таким же пристальным взглядом. — Я убеждал весь штат слуг, что вы часто отправляетесь во сне на прогулку. Они были заинтригованы, конечно, и мне пришлось ответить на тысячу вопросов, большинство из которых были о том, что случилось бы, если бы в этом состоянии вам нужно было бы облегчиться, — проснулись бы вы, чтобы осуществить это. После того, как мы закрыли эту тему, они начали спрашивать, почему вы поехали к коттеджу сестры его светлости. Боюсь, что я не нашел ни одного ответа на этот вопрос.
Девону совершенно не понравились разговоры на эту тему.
— Все слуги знают, о том, куда я отправился?
— О, да, сэр. Заключать пари было безумием. Кажется, некоторые думают, что у мисс Спэлдинг есть шанс.
— Что там о моей поездке во сне? Кто-нибудь поверил этому?
— Несколько самых доверчивых, но не более. Меня не удивит, если история дойдет до его светлости.
Поразительно. Девон задался вопросом, каким был бы отзыв Малкольма на такую информацию, и слабая боль стянула его живот.
— Что-нибудь слышно о потерянном кольце?
Тилтон качнул головой и нахмурился, сдвинув брови.
— Нет, сэр, я допросил весь штат. Никто даже не видел его. Я попросил вашего лакея, Пола, чтобы он навел справки среди рабочих конюшни.
Девон сделал глоток сока, чтобы скрыть свое облегчение. Он успокоился, когда понял, что даже неосознанно не владел кольцом, находясь рядом с Кэт. Он не хотел думать о том, что время, проведенное вместе с ней, было отмечено фамильным мифом. Он хотел, чтобы это был ее собственный свободный выбор, только и всего.
Странно, какое это имело для него значение? Он спросил у себя «почему?», затем пожал плечами. Девон закончил свой завтрак, сменил один пиджак на другой, а затем спустился вниз. Малкольм стоял на главной лестнице, с удивлением осматривая большой зал. Девон ждал какого-нибудь знака осведомленности друга о его позднем ночном визите, но вскоре стало очевидно, что Малкольм пока не подозревал ни о чем, кроме очевидного бардака в собственном доме.
Везде были сложены коробки, наполненные огромными свертками серебряного и голубого полотна. Столы были перемещены, стулья выстроены в линию, и каждый слуга, которого Девон когда-либо видел в замке воочию, теперь очищал, шлифовал и занимался уборкой.
Девон задался вопросом, работал ли хоть один из этих несчастных когда-нибудь так усердно. Он посмотрел на эту маленькую армию, а затем сказал Малкольму: