Протянув к нему дрожащую ладонь, я только охнула, когда он поднялся и прижал ее к своей крепкой груди, медленно ведя вниз, прямо по всем мышцам что украшали его тело. Он наблюдал за мной чуть прищуренным взглядом, и изучал реакцию, которой практически не было, за исключением подрагивающих пальцев.
Холодный. Нет, не совсем. Скорее прохладный, будто он вышел на воздух сразу после купания, и ветер остудил воду на его коже, понижая ее температуру. Только вот стука сердца я так и не услышала, словно его у него попросту нет, и нечему биться под ребрами разгоняя кровь по венам.
— Что-нибудь чувствуешь?
— Ты… холодный… — Выдохнула я, когда пальцы уже опустились вниз и скользнули ниже мужского пупка.
— И все? — Изумленно спросил он, поднимая темные брови.
— И все.
Отбросил мою руку как плеть, и, уперев ладони по разные стороны моих ног, наклонился ближе, едва ли не касаясь моих губ своими.
— Ты еще холоднее, чем я. Совсем ничего не почувствовала?
— Совершенно. — Искренне заверила я, так и не понимая, чего он хотел добиться, и, кажется, в этот момент его терпение лопнуло, и, сжав пятерней мои волосы, он потянул мою голову в бок, прижимаясь губами к шее и больно втягивая кожу. — Ай!
— Значит, пришло время будить тебя другими методами. — Пообещал мне он.
Но меня это, почему-то, не обрадовало.
Глава 5
Как я и думала, ничего хорошего меня ждать не могло.
Вместо того чтобы просто отпустит меня и смириться, мужчина толчком уложил меня на спину, и придвинул ближе к себе хватая прямо за бедра.
— Ты будешь моим десертом, смертная. — Угрожающе прорычал он, и накрыл пальцами мою грудь, сжимая ее и чуть сдавливая сосок. — Закрой глаза. — Новая команда и я послушно ее выполнила, теряясь от того, что не знаю чего ждать.
И опять темнота. Она мне уже совсем как родная, только ужасы в ней продолжают мерещиться и становиться все реальнее и страшнее.
Только на ощупь я поняла, что он вновь прижимается ко мне своими бедрами, стащив мои даже немного ближе к краю, чем нужно было, но хотя бы не сняв штанов. Его пальцы скользили по моей груди, погладили ребра, прикоснулись к впалому животу и исчезли на мгновение, чтобы вновь оказаться наверху.
— Уже больше тысячи лет не прикасался к смертной, чтобы она меня захотела. — Тихо рассмеялся он, и поймал подушечками пальцев мои соски, чуть выкручивая их и поднимая вверх.
— Так может и не стоит начинать?
Мужчина опять рассмеялся, но не остановился. Как я и думала, даже не мечтая и не тая надежду на завершение этого непонятного глупого действа.
А потом, что-то изменилось, когда я вновь ощутила губы на моей шее и прохладное дыхание, облизнувшее кожу.
— Желай меня. — И никакой реакции. — Желай!
Дохлый номер. Что мертво умереть не может.
И кажется именно это мужчину надо мной и бесило.
Он продолжал кусать меня губами, гладить, царапать не оставляя отметин, покусывать так, что кожа горела после его нападений. Но я оставалась все также напугана и стыдлива, как и в самом начале нашего ужина, если это можно было так назвать.
— Нет, это невыносимо! Ты будешь меня хотеть или нет!?
— Хотеть вас последнее, что я бы сейчас хотела. — Нервно хихикнула я, но зря.
Разбушевавшийся мужчина решил продолжать до победного конца, пока не добьется чего-то мне неведанного, и не удовлетворит своего зверя.
Раздвинув мои ноги максимально широко, он опустился вниз, и я ощутила его дыхание там, где ему точно быть было не положено, вздрагивая и пытаясь вырваться.
— Лежать и получать удовольствие! — Скомандовал он и меня вновь обездвижило. — Вспомнить бы еще, что да как… — Проворчал он себе под нос, но я в ответ только жалобно заскулила:
— Не надо… Забудьте….
Фыркнув, он только ближе придвинулся вперед и прижал язык к тонкой коже, которую все еще пощипывало после прошлых его попыток. Словно кубик льда мягко скользнул вверх и вновь вернулся вниз, исследуя тайное местечко, так, будто точно знал что делать.
Еще одно плавное движение языком и губы накрывают вершинку в основании складочек и чуть втягивают, посасывая.
Боги, боги, боги, боги!!!
Я хотела бы повести бедрами, избавляясь от этих ощущений, но мало того, что не могла пошевелиться по его приходи, так еще мешали две огромные ладони, лежавшие на моих ягодицах и властно притягивающие меня к эпицентру.
Отпустив, кончиком ударил по тому же бугорку, и полностью прижал язык, мягко укладывая его поверх входа в лоно, через секунду отрываясь.