— Извини, совсем об этом забыл! Старики сказали, что никаких денег с тебя не возьмут и категорически наказали вернуть золото, так как…
— Но как же весь тот разгром что произошел по моей вине? Где они будут брать деньги на ремонт? — Сури нахмурила брови и бросила взгляд назад, где далеко-далеко стояла таверна.
— Не волнуйся, соседи помогут кто чем. Не дадут с голоду помереть. Пойми, они уверены что ты их переродившаяся дочка, а кто со своего ребенка будет деньги брать? — заметил он, и Сури не нашлась что ответить, только покачала головой.
— Ну вот и славно! — Заключил парень. — А теперь поехали быстрее, иначе свободных комнат может не оказаться. Обычно по вечерам в этой таверне очень многолюдно. Чуть поодаль, вон там, — он указал рукой на восток, — находится деревня. Так что окрестные мужики здесь все вечера штаны просиживают. Славный народ!
— А ты откуда это знаешь? — девушка тихонько ударила ногами бока коня и он перешел на рысь. Игнат сделал то же самое, продолжая ехать сзади, чуть правее от спутницы.
— Частенько здесь по делам околачивался, вот и присмотрелся. Ну знаешь, то за мукой в город съездить, то на большую ярмарку. Ты, кстати когда-нибудь была на большой ярмарке?
То, с какой легкостью гигант менял тему разговора иногда ставило девушку в тупик. Но, болтовня ей ни чуточки не мешала, поэтому теперь он мог часами барабанить о чем хотел, а Сури лишь весело поддакивала, иногда правда невпопад, но собеседника это не волновало.
Двор гостиницы был окружен высоким частоколом а ворота закрыты. Парню пришлось спешиться, чтобы войти в небольшую калитку и открыть их изнутри дабы Сури смогла проехать. Затем, молодые люди сразу же направились в конюшни. Иг помогу девушке слезть с коня и скептически осмотрел. Видимо, на стоянке он заметил, что она плохо выглядела. Но на этот раз осмотр его удовлетворил и парень занялся лошадьми, приговаривая:
— Сейчас к дяде Дэну заглянем! Он тебе такое рагу сделает — закачаешься! А пиво у него — лучшее в округе! Можно сто кружек выпить и не захмелеешь ни капли, зато такое вкусное!
— Я бы сейчас предпочла сразу же пойти и поспать, если ты не против. Может быть потом принесешь немного еды ко мне в комнату? — Девушка подняла руки и выгнула спину дугой потягиваясь.
Юноша бросил на нее обеспокоенный взгляд но согласно кивнул: — Хорошо, Сури. Сделаю все как скажешь! Ну, я закончил! — Он засыпал два ведра овса и подгреб лошадям чуть соломы, чтобы не проголодались. И пара путников наконец-то смогла войти в ярко освещенный свечами и лампами зал таверны.
Сури заметила, что большой зал, да и вся остальная конструкция здания абсолютно идентична той, в которой девушка побывала до приезда сюда. Задав об этом вопрос своему спутнику, она получила вполне резонный ответ:
— Ну, так когда этот тракт появился, из столицы людей отрядили и они через каждый день пути воздвигали вот такое здание. А потом туда человека назначали, чтобы значит следил и работал. А когда он умирал, то мог по наследству передать право владения этим местом! — Объяснял Игнат, проталкиваясь сквозь толпу, которая и вправду была здесь немалой.
— Но, это значит, что все эти таверны принадлежат Королевской семье, верно? — Сури почему-то обрадовалась, чем очень его удивила.
— Ну, наверное так. Но что ты нашла в этом веселого? — неуверенно спросил молодой человек.
— Ну как же? Неужели не понимаешь? Ну смотри, если тот грязный баронский сынок посмеет вернуться, будь госпожа Этина и ее муж его подданными, он мог бы казнить их без суда и следствия, как своих вассалов. Но теперь же, чтобы учинить расправу, ему понадобится официальная бумага, подписанная кем-нибудь, в которой будет заверено, что они совершили преступление, затем будет назначен суд, и только судья сможет вынести решение! Не думаю, что какой-то провинциальный баронишка захочет связываться с королевской семьёй!
Игнат не понял ни слова из той заумной речи, что Сури так высокопарно налила собеседнику на уши, но уверенность, с которой девушка это сказала передалась и ему. Парень согласно кивнул и взяв спутницу под локоть, одним мощным рывком распихал толпу и предстал пред светлы очи самого "дядюшки Дэна".
Дядюшка Дэн, в миру боле известный как "толстяк Дэниел", был до безобразия большим лысым мужчиной с солидным брюхом, которое в данный момент поддерживала барная стойка. На подзаплывшем жиром лице, казалось жили одни глаза. Но вот глаза эти, в отличие от самого неповоротливого трактирщика метались, оглядывая каждый уголок зала с такой скоростью, словно были на шарнирах, и нельзя было точно сказать, не смотрит ли хозяин одним глазом вправо, а другим влево, словно хамелеон.
— Кого я вижу? — Благодушно прогудел трактирщик, и трясясь всем своим телом в сто пятьдесят килограмм, неуклюже вышел из-за стойки и протянул руки к Игнату. — Это же мой теленок Гнашка! Наконец-то в гости пришел, сорванец! Совсем забыл дядюшку? Но ничего, мы сейчас это исправим! Моя Линика так по тебе соскучилась! Бывало, совсем ни ест ни пьет, все у окошка сидит и вдаль смотрит! Ну что же ты встал? Проходи, проходи! Сейчас покушать сварганю! Аннет! К нам Гнашка в гости пришел!
И тут, мужчина наконец соизволил увидеть Сури, которая не желая мешать теплой встрече, спряталась у Ига за спиной, хотя тот все еще не выпустил руку девушки и поэтому ему пришлось извернуть конечность, дабы не сломать себе кисть.
Брови у толстяка удивлённо поползли вверх, и достигнув крайней высшей точки, точно с такой же скоростью начали движение вниз, пока не сошлись на переносице.
— Это еще что такое? — хмуро произнес он, тыкая пальцем в Сури, явно не понимавшую причины такого настроения. — Гнашка, может быть объяснишь? — Мужчина всем своим весом надвинулся на Игната, но тот словно скала, противостоящая шторму, с успехом выдержал и взгляд и напор тела. Но все же, ситуация, видимо была не очень простая, и было видно, что в голове у здоровяка идет какая-то тяжелая внутренняя борьба. Выдохнув и вдохнув Сури решила вызвать огонь на себя.
— Здравствуйте, дядюшка. — Она поклонилась, насколько позволяло ей неудобное положение руки. Меня зовут Сури Фаридас, я его знакомая. Он мой сопровождающий по дороге в столицу, в Академию Рыцарей. Я много о вас слышала, почтенный. — Девушка с усилием вырвала свою руку из стального захвата Игната.
Толстяк перевел взгляд с нее на здоровяка и обратно. Кажется, броня и два меча, висевшие у девушки на поясе его немного убедили, но он трактирщик ждал, что же скажет сам Гнашка. Тот неуклюже переминался с ноги на ногу и наконец сумел выдавить из себя только два слова:
— Да, правда…
Взгляд Дэниела сразу же посветлел и он хлопнул в ладоши и потер руки.
— Ну так чего же вы стали? Давайте, идите за стол! Сейчас поесть принесу. Убери деньги! — рявкнул толстяк на Игната, достававшего свои скудные сбережения. — А к тебе это не относится. — Холодно бросил он Сури.
— Дядюшка, за что ты с ней так? Она ведь ничего плохого тебе не сделала! — возмутился он. — Если нужно, я сам за заплачу! Все таки, мне поручено ее охранять!
Кто кого еще охраняет!? — в душе возмутилась Сури, но вслух ничего не сказала.
Мужчину эти слова кажется еще больше разозлили, но он ничего не сказал и, развернувшись к ним спиной, направился обратно за стойку.
— Кажется, мне тут не рады… — Сури опустила голову и уставилась в стол перед собой. — Я, все-таки наверное сниму комнату и пойду наверх. — Девушка положила золотой на стол и посмотрела на парня. — Расплатись за еду и лошадей, пожалуйста. — И уже собиралась подняться с места, но тяжелая рука парня легла ей на плечо.
— Глупости! Я не знаю, что творится у него в голове но я не позволю так с тобой обращаться! Ты мне жизнь спасла! — здоровяк грохнул другой рукой по столу. А на обычно спокойном лице отразилась злость.
— Как и ты мне! — вспылила Сури, в который раз напоминая новому знакомому об этом и сбросила руку с плеча.
— Да посиди ты пару минут! Я сейчас со всем разберусь! — Юноша поднялся и широким шагом направился к стойке, за которой Дэниел уже беседовал со своей женой, указывая на них пальцем. Как только парень приблизился, то тут же завязал разговор, который явно имел пренеприятный характер. Двое мужчин размахивали руками и стучали кулаками по стойке, видимо что-то пытаясь друг другу доказать. Видимо, ничего из этого не выходило, потому что лицо Игната становилось все мрачнее и мрачнее.