Выбрать главу

Марьяна Мирная

НЕВЕСТА ВОРОНА

Глава 1

Платье, которое помощник костюмера выдал мне и ещё паре десятков «девушек-эльфов», было великолепно — из приятной лёгкой ткани небесно-голубого цвета, со складками и драпировками, похожее на римскую тогу. К сожалению, оно плохо подходило для промозглого, мрачного и неприветливого, как ворчливый старикашка, ноября в Москве.

Актрисы массовки поддевали под платье джинсы и пару кофточек, несмотря на то, что эльфы в такой амуниции получались упитанные; при любом удобном случае мы пили горячий чай из пластиковых стаканчиков, обжигая руки, и спали в перерывах между дублями, где придётся, чаще сидя. Мы все тут были в одном положение — студенты, снимающиеся в массовке ради денег, а недосып — наш вечный спутник. Были, конечно, и другие. Неудавшиеся звёзды киноэкрана надеялись получить работу, поэтому безропотно терпели лишения, холод, голод и усталость, улыбаясь во весь рот. Чем больше вероятность попасться на глаза режиссеру или, ещё лучше, продюсеру, тем шире они растягивали губы. О, с каким чистым, почти детским энтузиазмом они лезли в кадр, отталкивая локтями соперниц. При взгляде на синие губы этих девиц становилось ещё холоднее, но в чём-то я им даже завидовала, они точно знали, зачем с утра пораньше морозятся в эльфийских нарядах с приклеенными ушами. В отличие от меня.

Мы битый час снимали сцену, в которой главный герой произносит воодушевляющую речь. Проблема заключалась в том, что исполнитель главной роли подцепил простуду и чихал через слово. Его прекрасные синие глаза покраснели и опухли, нос тоже пылал, а широкая грудь тяжело вздымалась под доспехами. Призывы бороться до последней капли крови ради своего народа из его уст звучали не слишком убедительно. Не помогало и то, что сценарий был потрясающе, удивительно туп, и это знали все, занятые в процессе — от автора шедевра до уборщицы. Однажды мой одногруппник Ванька Лазарев написал более талантливый сценарий за пять минут, на перемене перед занятием по видеомонтажу. Сюжет нашей группы тогда даже выпустили в новостях округа.

Пошёл дождь. Мелкая морось портила грим, волосы эльфов свисали на плечи неопрятными сосульками. У актрисы, исполняющей главную роль, отклеились ресницы, её партнёр зашёлся в приступе жуткого, чахоточного кашля.

Густая дымка заволакивала шпили высоток, которые виднелись со стороны города. В полдень было темно, как после сумерек. Спасибо двадцать первому веку за технический прогресс, на киноэкране картинка получится сочной, как спелый фрукт, а вот унылые лица массовки не отретушируешь цветокоррекцией.

Когда объявили перерыв, я уже медленно и уверенно пробиралась к столику, где лежали сэндвичи с тунцом для «настоящих» актёров. После съёмок у меня ещё пары в универе, а завтракать дома было нечем.

Накрытый стол казался мне прекрасным миражом, маячащим вдали, при взгляде на который рот наполнился слюной, но мои загребущие ручки потянулись первым делом не к еде, а к предмету, поблёскивающему рядом с тарелкой креветочных тарталеток. Красивое старинное зеркало в золотой раме, с резной ручкой, выглядело чужеродно среди сэндвичей и пластиковых бутылок со свежевыжатым соком.

На пару секунд меня накрыло блаженным туманом, сулившем спокойствие и счастье, но меня тут же прервал резкий, неприятный голос.

— Эй, вот оно! Спасибо, что нашла.

Это был тот самый помощник костюмера, который выдал мне платье. Невысокий, бледный, замученный и в целом какой-то неприметный, за исключением иссиня-чёрных волос, он не привлёк моё внимание при первом взгляде, не привлёк и при втором, а вот то, что он схватил за зеркало, которое я держала, возымело должный эффект.

Сэндвич съесть не удалось, так и зеркало ещё забирают. А как холодно, жуть просто! Боже, как же мне хотелось оказаться где-нибудь в тёплом и волшебном месте.

* * *

Обращалась я к Богу, но в том, что именно он услышал меня, не уверена.

Самое странное, что не было никакого перехода между одним миром и другим. В одно мгновение мы стояли, как идиоты, держась за одно зеркало, на съёмочной площадке низкобюджетного фильма, в другое — посреди чистого поля, блестящего свежей росой на молодой зелёной траве.

Зеркало упало из наших рук и по стеклу пошла длинная трещина.

Пока мой товарищ по несчастью (к его огромному пуховику крепился бейджик, на котором значилось «Вадим, помощник костюмера») яростно матерился, я… ладно, я тоже яростно материлась. Потом мы немного покричали друг на друга, спрашивая «где мы?», «как это произошло?», «что вообще произошло?», «почему?», «что делать дальше?».