К шести утра меня (а я подозреваю и Конрада) начал подгрызать стыд. Мы тут веселимся, а в Эйа, может, ещё кого-нибудь убили.
Почти так оно и было, с одной лишь разницей, что убийство произошло уже после того, как мы вернулись.
Наше возвращение определенно было запоминающимся: Вадим с бабинами проводов, коробкой, наполненной чем-то лязгающим, и рюкзаком, в котором явно зарождалась новая жизнь; мы с Конрадом, вспотевшие, растрёпанные, с разноцветными пакетами из магазинов.
Я успела вручить визжащей от восторга Кайле её часть подарков, когда с улицы послышался гомон. Как я успела понять, это очень нехороший знак.
На этот раз рядом со стеной было спокойно, люди толпились у озера.
Озеро Юджина VI (не могу быть точно уверена в нумерации) горело.
Обычно безмятежная сине-зеленая водная гладь полыхала всеми оттенками яростно красного, ядовито оранжевого, резкой, опасной желтизной. Пламя отбрасывало зловещие тени на лица стражи, горожан и принца. Бледный, тяжело сжимающий челюсть Юджин стоял прямо, но я видела, каких усилий ему это стоит. Рихарда с Серджиусом не было видно. Конрад быстро сориентировался, начал организовывать оцепление.
Присмотревшись, я поняла, что горит не всё озеро, небольшой островок оставался нетронутым. В центре, на водной глади, лежало тело девушки, той, что состязалась с Юджином на рыцарском испытании. Её светлые волосы нимбом окружали голову, некоторые перья из белоснежных крыльев всплывали на поверхность. Снова никаких признаков насилия на первый взгляд, тело напоминало Офелию Уотерхауса — чистая эстетика, а соответственно — явная работа безумца.
Я подошла к Юджину, чтобы он незаметно опёрся на меня. Никто не обратит внимания на слабости принца, если он подержит свою невесту за локоток, и он с благодарностью принял ту небольшую долю помощи, которую я смогла ему оказать.
— Глейна была первым помощником Серджиуса, — с болью в голосе сказал Юджин. — Этот удар попадает слишком близко. Слишком близко, чтобы и дальше ничего не делать.
Мне не понравился его тон. И взгляд его мне тоже не понравился.
— Считаешь нужным пойти на крайние меры?
— В одиночку я не буду принимать подобное решение, — он сжал зубы, — но революционеры достаточно творили беззаконностей у меня под носом.
— Серджиус не нашёл ничего нового по предыдущим делам? — я решила переключить его внимание. — Что-то же их связывало? Хотя бы то, что все они служили в армии.
— Конечно, связывало. Конечно, они служили в армии. Зачем иначе их убивать? Революционеры устраняют наших лучших воинов, а я стою тут, пошатываясь, и ничего не могу сделать.
— Но зачем делать это… красиво?
Он внимательно посмотрел на меня.
— Мы обязательно поговорим об этом. У тебя интересный взгляд… ты так часто говоришь про красоту, в нашей культуре не принято уделять внешнему много внимания.
— Наверное, поэтому у вас всё такое красивое. Когда не обращаешь внимания, оно само собой получается, верно?
— Но самое красивое существо во всём иномирье имело наглость родиться не в Эйа, а в какой-то Москве, — выдал мой жених неловкий комплимент. Может быть, и неловкий, но мне было приятно.
— Передам Вадиму.
Юджин зашёлся смехом, потом кашлем.
— Попытка сделать комплимент чуть не угробила меня.
— Пошли, — серьёзно сказала я, как будто не смутилась, — провожу до кабинета или куда ты там собираешься.
— Но оно того стоило.
— Что?
— Твоя улыбка, когда я сказал, про самое красивое существо.
— В следующий раз разрешаю называть меня просто девушкой, без всяких «существ».
Пока мы с Юджином потихоньку дошли до его кабинета, ко мне пришла неожиданная мысль. Красота в Эйа так мало значит, в силу своей распространённости, они не понимают до конца, чем обладают. Иоланда попросту стесняется, поэтому и повела себя так нелепо во время одного из уроков, поэтому избегала взгляда Вадима. Он ей понравился, и она думает, что у неё нет шанса, ведь он мало того, что иномирец, так ещё и великий воин с редкой способностью к блокировке магии, а она всего лишь сногсшибательная красавица и главный маг королевского Дворца, скромная дева. Эта мысль настолько потрясла всё моё существо, что я на секунду забыла не только про труп, но и про Юджина, который уже висел на моём плече.
— Надо было попросить кого-нибудь другого, — сказал он смутившись своей слабости.