Климт думал о Юджине. Если это действительно тот самый Юджин, который был сыном покойной королевы Луизы, то судьба предоставила Климту великолепный шанс. Если же нет, то дальнейшие расспросы могли быть опасны.
Глава 15
Когда иномирцы наконец убрались восвояси, я решила помочь (или в худшем случай помешать) Серджиусу с его расследованием. Сперва мне предстояло его найти, а это оказалось не так уж просто, я чувствовала себя игроком квестовой игры, вроде старенькой Фэйбл, в которой мне предстояло поймать раздражительного советника принца, чтобы выйти на следующий уровень. Но как бывает в компьютерных играх это задание я проходила раз за разом и никак не могла справиться. Оказалось, что Серджиус прилагал усилия к тому, чтобы сделать мои поиски ещё сложнее.
— Да что ты ходишь за мной? — своим обычным недовольным тоном спросил он, когда я настигла его из-за угла. Ага, значит, сам признается, что знал о моих намерениях.
— Поговорить хочу, что ты как кактус? Птичка донесла мне, что ты зашёл в тупик в своём расследовании.
— Я не знаю, что это значит, — сказал он, предварительно закатив глаза.
Я махнула рукой. Ох уж эти фразеологические различия.
— Такое выражение.
— Неосведомленная у тебя птичка. Я не зашёл в тупик. Просто я стараюсь посмотреть на ситуацию более субъективно.
Такая постановка ответа говорила именно о том, что он не имеет ни малейшего понятия, что делать дальше. И я, соответственно, права, а он не прав. Ура.
— Но нападение на нас с тобой и убийства не связаны?
Он ничего не спрашивал у меня, и никто ничего у меня не вызнавал по поводу нападения, кроме Рихарда, которого явно больше волновала моя судьба как невесты наследника престола. Значит, мои показания были неважны. С одной стороны, это обидно — почему это они не собирались найти нападавших на невесту принца? С другой, обнадёживает, поскольку означает, что опасности нет.
— Полагаю, что нет. Убийцы явно не хотели нанести телесный вред жертвам, а наши с тобой нападавшие очень даже хотели.
Ох да, они очень хотели, вспомнила я. Этот жуткий свист пуль до сих пор иногда мерещится мне.
— Тогда получается, — выдала я напрямую, — что единственная связь между убийствами — это ты.
Серджиус приподнял брови.
— Хочешь сказать, что я убиваю своих подчинённых?
— Нет, но убийства связаны с тобой, и я хотела бы понять, каким образом.
— Я бы тоже хотел.
— У тебя не было личных отношений с кем-нибудь из…
— Нет.
— Даже с…
— Нет.
— …
Мы помолчали.
— Юджин говорил мне, что ты заметила некоторое эстетическое сходство в убийствах.
— А вы разве нет? Все убийства совершены, как ты правильно заметил, бескровным путем, без нанесения каких-либо повреждений, да и обставлены как представление — льдина, повешение с распростёртыми крыльями, горящее озеро.
— Убийца одержим красотой…
— Не обязательно.
— Или некто пытается навести нас на этот след.
Мы снова помолчали.
— Кажется, Рихард что-то нащупал.
— С чего ты взял?
— Раньше он каждый день требовал от меня отчёта, а последние дни затаился.
— Может, он готовится к приезду принца Гидеона.
— Может и так.
— Остаётся только ждать.
День, когда прибывал Гидеон, другой дядя Юджина, тот самый, в честь которого назвали птицу, был, по меньшей мере, нервным. Не каждый день во Дворец возвращается беглый принц. Все суетились, Рихард ходил раздражённым, мелочно отчитывал горничных за пустяковые проступки, ссорился с Юджином, кричал на Серджиуса. У Рихарда это событие вызывало бурю эмоций, ведь он так и не простил брата за то, что он предпочёл любовь семье. Кайла прихорашивалась, дядя последний раз видел её совсем ещё ребёнком. Конрад командовал, чтобы город выглядел на все сто. Не могли же мы ударить лицом в грязь.
Когда он вошёл, я поразилась как похожи и одновременно не похожи были все три брата. Гидеон был мощным, чуть выше Юджина, но с возрастом слегка раздавшимся в районе живота. Вокруг него была та же аура значительности, что и у Рихарда, но только в его случае подкреплённая величественным физическим обличием.
— Кайлуша-Каркуша! — громогласно воскликнул он, обхватывая племянницу поперёк туловища и закидывая на плечо как мешок с картошкой. Ворона он держал в руке, будто это цыплёнок. Никто из вышеназванных не сопротивлялся — птица довольно покаркивала, принцесса также довольно попискивала.