— Вас зовут Конрад Синт-ти? — начал Рихард.
— Нет, — ровно, без всякого выражения ответил Конрад, — мне было даровано право не пользоваться фамильным именем. Сейчас меня называют Конрад с использованием должности или чина.
— Итак, Конрад, у вас возникало желание причинить зло кому-нибудь из членов королевской семьи?
— Да, — ответил он уже не таким бесстрастным тоном.
— Кому конкретно?
Голос Конрада слегка задрожал.
— Всем до единого.
— В ваших мыслях вы доходили до убийства?
Конрад покосился на Иглу.
— Да.
— Вы преисполнили эти намерения в жизнь?
— Нет.
— Где вы были…
— Принц Рихард, — вмешалась Иоланда, — на этот вопрос с большой вероятностью будет дан не совсем точный ответ.
— Хорошо. Тогда без предисловий. Вы убивали офицеров Виеллиса, Крипта и Дэйли?
Взгляд Рихарда сам был, как Игла, казалось, им можно убить.
— Нет, — ответил Конрад с лёгкостью.
— Отдавали поручение убить офицеров Виеллиса, Крипта и Дэйли? — настаивал Рихард.
— Нет.
— Подстрекали на совершение убийства Виеллиса, Крипта и Дэйли?
— Нет.
— Помогали действием или без действием, или иным способом участвовали в убийстве Виеллиса, Крипта и Дэйли?
— Нет.
— Я так понимаю, что на этом допрос окончен, — громко сказал Юджин.
— Коммандер Конрад, вы свободны, — произнёс Рихард с каменным лицом.
Иоланда мягко, кончиками пальцев уложила Конрада обратно, извлекла Иглу тем же ловким движением, что и воткнула, магией залечила рану и помогла подняться на ноги. Кон был всё ещё очень бледным, но счастливым до неприличия. Он пребывал на грани обморока от счастья. Юджин хлопнул его по плечу. Серджиус выглядел больным, из-за недомогания он стал медленным, не успел вовремя подойти к брату и затерялся в толпе.
На выходе из Храма я остановила Рихарда.
— Вы выглядите расстроенным, товарищ регент.
— Товарищ? — он устало потёр глаза. — И времена моего регентства закончились.
— Не обращайте внимания на мои иномирские словечки, я их добавляю специально, чтобы казаться загадочной иностранкой.
— Да, признаться, я невесел, — жёстко сказал Рихард. — Невиновность Конрада огорчила меня. Что делать дальше, я не знаю. Какая-то большая сила желает, чтобы я нашёл проклятый дневник Конрада, чтобы улики сошлись именно на нём. А я не люблю, когда мной манипулируют.
Глава 18
Джо привёл их в коммунальную квартиру на Старом Арбате. Высокие потолки, тяжёлые двери, деревянные рамы со стёклами, стучащими по ночам, — классика старых московских квартир. Юля никогда в такой никогда не жила, Климт тем более. В коридоре было темно, Юля споткнулась о детские санки, зато в комнате висела огромная хрустальная люстра с пыльными лампочками и позвякивающими детальками. Центральное место занимал буфет с прозрачными дверцами и кучей ненужного барахла, выставленного на показ гостям — статуэтки доярок и пастушков, графины, гжель, комплекты бокалов с золочёными краями, сервизы с штампованными розочками. Ближе к окну стоял продавленный диван-кровать, разложенные наполовину, застывший в этом недо-, полу-состоянии. Странные условия жизни для принца с принцессой.
Ребята, завёрнутые в шерстяные клетчатые пледы, сидели на полу. На обоих были надеты толстенные носки, одинаковые джинсы и белые футболки. Оба рыжие, они были очень похожи, одинаково юные, совсем дети, но при этом чем-то неуловимо отличались, словно они были разными частями одного организма.
Рой налил Юле слабенький сладкий чай, Климту поставил наполненную водой чашку с отколотой ручкой. Джо закурил в форточку.
— В день нашего семнадцатилетия… — начала Делайла их общую историю, тряхнув своей рыжей гривой. Она сама на фоне своих волос выглядела крошечной, нахохлившейся птичкой.
— У вас день рождения в один день? — спросил Климт, просматривая свои записи.
— Да.
— Но вы не близнецы?
— Нет, мы даже не родственники, — ответила Делайла.
— Мы из разных Кланов. Я из Клана Художников, а Эли из Железного Клана, — подтвердил её слова Рой.
— Подождите, что ещё за Кланы?
— Наверное, лучше сразу показать вам Закон.
Эли изящно взмахнула рукой, и в воздухе повисли горящие белым светом буквы неизвестного языка, переводчик почему-то не сработал. Эли взмахнула рукой ещё раз и раздался громовой, потусторонний голос: «Нет стремления благородней нежели Созидание. На благо Созидания живут и здравствуют Старейшина, Королева, Король, а вместе с ним королевские Кланы. Во имя Созидания миру даруется Создательница, которая избирается Законом по своему суждению из числа династий благороднейших, принадлежащих к Кланам королевским. По заслугам предков и по чистоте Клана делается выбор. Корона передаётся главе Клана избранного и украшает его благороднейшее чело до тех пор, пока в роду его рождаются Создательницы. В пару Создательнице миру даруется Страж её, который проведёт подле неё до скончания века, им уготованного. Создательница и Страж рождаются вместе и остаются неразлучны до конца. Да будет их сущность такова. Нет греха худшего нежели разрушение Мира Созданного. За сий грех Создательница и Страж несут проклятье вечное, а вместе с ними и Королевство. Да продлится изгнание повинных, пока не рухнут Вечные Горы».