— Ладно, — шепнула, передернув плечами. — Но мне нужно решить эту проблему как можно быстрее. Он и так слишком долго ждал…
— Не переживай. Мы обязательно что-нибудь придумаем. А пока пойдем… Тебе нужно отдохнуть.
Глава 17. Невыносимый зуд
Мика, так и не сомкнув глаз за последние несколько часов, ворочалась на низенькой койке, пытаясь мыслями заглушить шум с первого этажа.
Выходило с трудом. Веселая мелодия и смех посетителей таверны лились через узенькие щели в стенах, за окном гудел ветер. Бьёрн ушел, как только завел ее в отдельную небольшую комнатку, вместившую в себя лишь койку, шкаф и прикроватную тумбочку. Мика знала, что он спит в соседней комнате, но, даже понимая, что он рядом и прибежит, стоит ей только позвать, не чувствовала себя в безопасности. Потому и вставала каждый раз, когда слышала шаги, и проверяла — хорошо ли заперта дверь.
Оставив желанный сон, Микаэлла села в кровати и потерла затекшие запястья. Золотистые блики свечей дрожали на узеньких стальных браслетах, как оковы, сжимающих кости. Рядом с Ингви ей удалось забыть о сдерживающих силу путах, но вскоре они напомнили о себе, стоило попытаться согреть себя.
Любая попытка приносила жгучую боль, кожа рук краснела, и зуд в кистях становился невыносимым. Поэтому она и смирилась с наличием браслетов, хоть и понимала, что рано или поздно от них нужно будет избавиться. Как именно — Мика не представляла. Но думать о том, что ей придется лишиться кистей, совершенно не хотелось.
Дрожь в руках никак не утихала. Еще немного посидев, девушка обхватила себя за плечи, сжала мех холодными пальцами и вновь откинулась на подушку. Огонь нескольких свечей не спасал от холода и сквозняков, и она даже не думала разуться или снять меховую куртку. Свернувшись калачиком, замерла и закрыла глаза в надежде ненадолго уснуть.
Сон опутывал ее — медленно и плотно. До ушей с трудом донесся слабый щелчок, но Мика, едва ли не проваливаясь в бессознательный омут, не разомкнула век. Тихие, неуверенные шаги, а затем — тишина. Лишь тяжелое хриплое дыхание — где-то совсем рядом — смахнуло с нее дрему.
Распахнув глаза, она резко приподнялась. Не успела вдохнуть, как оказалась прижата спиной к кровати. Рот накрыла большая рука, сдавив до боли щеки. Мика дернула ногой, но всякая попытка вырваться была вмиг пресечена неожиданно навалившимся на нее мужским телом. Она едва не задохнулась от тяжести и удивления, когда поймала взгляд медовых глаз. Всхлип тоненьким свистом вырвался из ее носа.
— Похоже, — тихо начал Бьёрн, — не такая уж и сильная…
Голос его был практически неузнаваем, звучал ниже обычного. Язык заплетался, а взор был затуманен. Он смотрел на Мику, но ей казалось, что он смотрит сквозь нее.
— Глупее женщины в жизни не встречал.
Едкое дыхание вновь ударило в лицо. Девушка скривилась и впилась зубами в кожу его ладони. Рыкнув от боли, Бьёрн резко отдернул руку и тут же сжал ею плечо Мики, не позволяя ей податься вперед.
— Ты что творишь?! — вскрикнула она. — Слезь с меня!
— А на что это похоже? — На губах викинга заиграл оскал, уродуя и без того суровое лицо. — Всегда такая недоступная... — Его ладони заскользили вдоль женских рук, вызывая дрожь и стойкое желание избавиться от его общества. — В компании преданных тебе мужчин было невозможно взять тебя силой. Да даже коснуться с намеком на продолжение...
— Да ты спятил! Отпусти меня! Живо!
Резко обхватив запястья, Бьёрн дернул ее руки вверх, сжал их одной рукой над копной раскиданных по подушке светлых волос, а второй схватил за дрожащий подбородок.
— Тут любой голову в плавании потеряет, — безразлично бросил мужчина. — Но остальные, хоть и представляли тебя во снах, о большем не думали. Ты отлично держала их в узде, Элла. Но со мной такое не пройдет.
— Ты... ты просто пьян, — выдохнула сбивчивым шепотом. Она всем нутром чувствовала, как страх скручивает все внутренности, но старалась сохранять твердое выражение лица.
— Какая ты проницательная, — издевательски протянул Бьёрн, нагнувшись к ней так близко, что она задержала дыхание. В нос ударили запахи меда и тяжелых спиртовых дрожжей. — Пьян. Только это не отменяет того факта, что я жутко голодный...
Микаэлла не успела выдохнуть сжимающее сердце возмущение. Горячие губы внезапно зажали ей рот — беспощадно и грубо. Стиснув челюсти, она дернулась, но вырваться из-под тяжести большого тела не смогла. Она не чувствовала желанных в это мгновение сил, своего огня — злого и разрушающего. Отвращение жгуче сжало горло, в уголках глаз заблестели слезы, замыливая взор. Грудь стеснило, и от ощущения удушья Мика задергалась пуще прежнего. Мотнула головой и, избавившись от касаний чужих губ, вобрала в легкие побольше воздуха.