— Но пока это не представляется возможным, — продолжил, остановившись рядом с Микой. Она с удивлением заметила, что близость мужского тела ее скорее пугает, нежели волнует. — Сегодня Эйхра. И сегодня я не хочу и не могу думать о том, как помочь твоему брату. Сделай мне одолжение: посиди до утра в своей комнате. А завтра, обещаю, мы вернемся к этому разговору.
Микаэлла нахмурилась, чувствуя, как внезапно вспыхнувшая злость обжигает все внутренности.
— Я и так четыре дня сидела в этой комнате, — недовольно бросила она. — Не отвлекала тебя, хоть и искала встреч. Предлагаешь мне отсиживаться здесь, пока ты будешь пировать?
Всего на миг в глазах Рея блеснуло удивление, но он быстро и умело спрятал его за мрачной серьезностью.
— Хочешь присоединиться?
— Нет! Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Доставь меня к Рагнару. Я должна вызволить брата.
— Бессмысленно соваться туда одной. Он его не тронет, пока ты здесь. Твой брат — лишь один из его способов добраться до тебя. Ему невыгодно убивать его.
— Думаешь, твои слова успокоили меня? — Мика сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Легкая подзабытая ярость горячила сердце, и она даже не могла поверить, что несколько дней назад фальшивая нежность застилала ей глаза. — Он в руках этого ублюдка, и я больше не в силах спокойно сидеть и ждать!
— Хватит. — Рейнард резко сжал женские плечи, чем пресек ее попытку раскрыть в возмущении рот. В ответ на его действие она лишь вздрогнула. — Он будет в порядке. Мы разберемся с этим, но позже. — Вопреки ожиданиям хватка дракона стала чуть мягче, а тон не столь дерзким и властным, как до этого. — Просто доверься мне. Я помогу.
— Почему я вообще должна тебе доверять? — сбросив с плеч его руки, с присущей ей наглостью спросила Мика. — Я ничего не забыла. Все началось с того, что ты меня похитил. Ты работал на вождя. Из-за тебя я оказалась у него. Из-за тебя у него оказался Генри!
Рей скривился, будто эти слова были жалом, больно вонзившимся в сердце. Он неосознанно шагнул назад и осклабился.
— Стоило подумать о доверии до того, как лечь под меня.
Щеки девушки вспыхнули, глаза заблестели, но вовсе не от смущения, а от гнева, душившего ее.
— Ты знаешь, что я была не властна над собой! — вскричала она, сильнее впиваясь ногтями в кожу, с такой силой сжимая кулаки, что ее руки начали дрожать. — Сейчас мой разум чист от твоего влияния, и я могу с уверенностью заявить, что никогда в здравом уме не лягу с тобой в одну постель. Глупая ты ящерица!
Рейнард стиснул челюсти, попятился спиной к двери, с трудом сдерживая желание сжать хрупкую шею, разломать ее, точно веточку куста. Совсем недавно ему хотелось зарыться носом в светло-пепельные пряди, но глупая жажда утихла за несколько дней, а сейчас он и вовсе не ощущал ничего подобного.
Эта девушка только раздражала его дерзостью и неповиновением. Словно хищная, дикая птица. Сокол севера, коим она являлась. Такая же наглая и строптивая. В ней не осталось ни капли нежности, что была в момент их близости. Казалось, что того дня вообще никогда не существовало. Не было желания в ее глазах, не было страсти в движениях, сладкого томления. Для Рея это оказалось всего лишь сном, и он был дико рад, что больше не чувствовал боли и желания, что его больше не тянуло к ней.
Связь утихла, и только узор на его груди и вязь на ее руке все еще напоминали им, что они связаны.
— У меня нет времени перепираться с тобой, женщина, — прорычал Рей, сжав ручку двери. — Сиди здесь. И без глупостей.
— Ненавижу! — в сердцах крикнула Мика, прежде чем он успел выйти из спальни. — Ненавижу тебя!
Дверь с грохотом захлопнулась, и в комнате воцарилась тишина. Микаэлла тяжело осела на пол, накрыла рот ладонью, будто не веря в то, что сказала миг назад. Из глаз брызнули горячие слезы.
Вскоре она осознала, что ничуть не хотела говорить о ненависти, совсем не хотела грубить ему. Обида затмила разум, тяжесть сдавила грудь. Рей был ее последней возможностью попасть в замок вождя, и Мика прекрасно понимала это. Но не знала, было ли это единственной причиной, по которой ей не хотелось портить с ним и без того натянутые и неопределенные отношения.
Долгое время девушка сидела на полу, прислонившись спиной к ножке кровати. Мертвая тишина действовала на нее благотворно. Вытянув ноги, она несильно сжала пальцами юбку легкого платья молочного оттенка, с недавних пор ставшего для нее одеждой для сна, и позволила себе прикрыть веки.
В уголках глаз жгло из-за слез, лицо все еще горело, будто его держали под горячей водой, но слабость все-таки приятной волной прокатилась по телу, и Мика смогла расслабиться.