— Мое место здесь. Во фьорде. Рядом со старейшиной и новым вождем.
— Но ведь ты так хотела покинуть это место. — Микаэлла закусила губу, заметив, как тонкие черные брови Уны сошлись на переносице, но через мгновение продолжила: — Помнишь?.. Ты говорила, что если бы у тебя были крылья, ты давно бы улетела в теплые края.
— Но крылья так и не выросли. — Голос полукровки дрогнул — всего на миг, а после стал тверд и спокоен. — Хотя я полагала, что спустя долгие десятилетия они наконец-то нашли меня. Видимо… видимо, я ошибалась.
Грудь Мики стеснило, в животе появилось неприятное ощущение. Она долго смотрела на Уну, пока не решилась добавить:
— Тебе не нужны крылья, чтобы двигаться к мечте. Пусть пешком, ползком, по грязи и при сильном ветре… Неужели что-нибудь из этого способно заставить тебя вновь отказаться от своих желаний?
Ей вдруг показалось, что она смогла достучаться до нее — лицо девушки разгладилось, избавившись от напряженности, губы слегка приоткрылись, и она, в конце концов, посмотрела на Мику.
— Боюсь, настало время выбора. — Уна задержала дыхание, будто подбирая слова, а затем выпалила, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы: — Мне пришлось выбрать между волей богов и желанием сердца. Выбор непростой, но я его сделала. Как и ты. Как Рейнард и Лейв.
— Уна…
— Не нужно, — она покачала головой. — Кто ты такая, чтобы жалеть меня? — Слова ее были злыми, но на губах блистала легкая улыбка. — Я попрошу тебя убить меня быстро и без жалости, если ты окажешься моим врагом. Если же ты мне друг, то… то просто береги их. Не вмешивайся, когда они дерутся, но останавливай, когда бросаются друг в друга обидными словами, словно ножами. Будь рядом и молча слушай их, когда воспоминания начнут ломать их. А это случится… Обязательно случится после прибытия в Архану. Просто будь рядом.
Она не дала Мике возможности сказать что-либо еще — быстро всучила ей две меховые куртки и отошла к Агнес.
Микаэлла не понимала, что за чувство осело в сердце. Оно было неприятным, горячим и ледяным одновременно, острым, как лезвие топора. К жалости, которую она не смогла придавить даже после слов Уны, примешивалось что-то еще. Несмотря на сложный характер этой женщины, до сих пор кажущейся Мике сплошной загадкой, она понимала, что будет тосковать по ней. По ее ворчанию, искреннему смеху и медовым глазам, которые искрились всякий раз, когда она видела Лейва — крылья, так и не ставшие для нее родными.
— Вы удивительная девушка, Микаэлла, — напротив замерла старейшина, вынудив Мику вздрогнуть и впиться в спокойное лицо рассеянным взглядом. — Жалеете того, кто этого не достоин, забывая о тех, кто действительно нуждается в этом.
Тело внезапно напряглось, будто приготовившись к удару, мышцы задрожали, а взгляд стал более осознанным и твердым. Слова Дэгрун вызвали злость, которую Мика поспешила сразу подавить, медленно и равномерно выдохнув.
— Не вам решать, кто достоин моей жалости. Уна хороший человек. И да — мне ее жаль. Жаль, что она вынуждена продолжить служить вам, вместо того чтобы начать жить по своим правилам.
Девушка заметила, что ее тон не только удивил старейшину, но и вовсе ей не понравился. И все же женщина постаралась скрыть это, натянув на лицо улыбку.
— Человек, говорите… Во-первых, Уна — не человек. Она отброс, как и все остальные полукровки. Не способная ни на что, кроме служения. И она определенно не достойна жалости. Ни моей, ни вашей.
— Как вы смеете так говорить? — Мика едва не задохнулась от гнева. — Ваши слова идут врозь с вашей мудростью, если она, конечно, вообще существует.
— У меня есть сотни причин осуждать ее. Вы знали, что она причастна к смерти жены Лейва? Не знали?.. Что ж, боюсь вас огорчить, но хорошей она никогда не была. Уна влюбилась в Лейва еще задолго до его связывания. Он не мог ответить ей взаимностью, ведь брак с полукровкой погубил бы не только ее, но и его тоже. Моя сестра стала преградой для них, а в скором времени и вовсе забрала у Уны всякую возможность оставаться с Лейвом наедине.
— Жена Лейва была вашей сестрой? — шепнула Мика, вмиг утратив всю свою уверенность.
— Теперь вам понятна моя ненависть к ней? — Дэгрун усмехнулась, но было заметно, что слова ей даются с трудом. — Я знаю, что это была Уна. Она дала яд моей сестре, после чего та не смогла забеременеть. Все решили, что она бесплодна, но это было не так…
— Но как это связано с ее смертью?
В серых глазах старейшины вспыхнуло изумление, брови приподнялись.
— Вы ничего не знаете? — удивленно спросила она и оглядела девушку с головы до ног — так внимательно, что той стало не по себе. К горлу подкатила тошнота. — Странно, что Рейнард не предупредил вас. Впрочем, вам уже не о чем волноваться. — Губы ее презрительно искривились. — Я не одобряю того, что происходит, но желаю вам быть сильной, чтобы ваша дочь смогла взять с вас пример, а сын понимал, какую женщину нужно будет искать в будущем.