— Поверь мне, Элизабет, когда ты познакомишься с миссис Хаддингтон получше, она понравится тебе.
— Вот я и думаю: пойду-ка я ее успокою, пусть знает, что я всего лишь хочу ей помочь.
— Думаю, вы должны с нею поладить: она не любит только англичан и Макайворсов.
— Ну, миледи, к вам-то она относится хорошо.
— Да? — Зевая, Арриан откинулась на подушку. — Вот уж ни за что бы не подумала.
Элизабет вышла, тихонько затворив за собою дверь.
Взгляд Арриан упал на конверт, который служанка оставила на столике возле кровати. То было письмо от Йена, полученное перед самым отходом «Соловья». А она совсем о нем забыла. И, хотя сейчас ей меньше всего хотелось читать послание бывшего жениха, она все же протянула руку. Неожиданно из надорванного конверта выскользнуло что-то твердое и холодное, и Арриан с изумлением увидела на своей ладони обручальное кольцо Макайворсов. В эту минуту блеск огромного рубина почему-то показался ей особенно зловещим. Дрожащей рукой она развернула листок, исписанный торопливым почерком Йена.
«Любимая!
Возвращая тебе это кольцо, я хочу, чтобы оно напоминало тебе о былых днях нашей любви. Верю, что когда-нибудь ты вновь наденешь его на свой палец и мы станем мужем и женой, как велел нам Господь. А пока что остаюсь для тебя тем, кто, не взирая ни на что, продолжает любить тебя более собственной жизни».
В боковую дверь негромко постучали, и Арриан догадалась, что это может быть только Уоррик.
Волнуясь перед долгожданной встречей, она торопливо пригладила спутанные волосы, и Уоррик вошел.
— Не возражаете, если я с вами немного посижу? — спросил он, чувствуя себя до странности неловко.
Его темные волосы были влажны, словно он только что принимал ванну.
— Пожалуйста, садитесь.
— Надеюсь, вы добрались благополучно? Я должен извиниться за то, что не вышел вас встречать. Повисла неловкая пауза.
— Вы, вероятно, очень торопились, раз доехали так быстро, — промолвила она наконец.
— Да. Думаю, в этих комнатах вам будет удобнее. — Он обвел взглядом спальню и впервые почувствовал безнадежную убогость ее обстановки.
— Да, мне здесь очень нравится. Он заметил письмо, которое она все еще держала в руке.
— О, вы уже получаете корреспонденцию? — сказал он, полагая, что письмо скорее всего от ее матери.
Арриан разжала кулак, и на ее ладони сверкнуло знакомое рубиновое кольцо.
— Это от Йена. Его посыльный приходил к нам на яхту сразу после вашего ухода.
Уоррик молча смотрел на ненавистный рубин. Когда он снова заговорил, голос его звучал холодно:
— Простите, что я невольно помешал вам грезить об Йене Макайворсе. В письме он, вероятно, изливает свое любящее сердце? Что до кольца, я бы посоветовал вам лучше надеть его на палец и носить, чтобы все видели, чем лить над ним слезы в печальном уединении.
— Уоррик, Йену сейчас очень тяжало… Он вскочил, гневно сверкнув глазами.
— Избавьте меня от ваших объяснений! Что тут объяснять, если вы ложитесь спать с его письмом, с его кольцом и, вероятно, с приятнейшими воспоминаниями о нем же?
— Уоррик, вы не поняли. Я…
— Напротив, я все прекрасно понял! Но не волнуйтесь, я не стану более прерывать ваших мечтаний. Родите мне ребенка, а потом отправляйтесь хоть к своему любимому, хоть на все четыре стороны — мне будет решительно все равно!
Арриан еще пыталась что-то сказать, чтобы разъяснить недоразумение.
— Я не хочу… — протягивая ему кольцо, начала она.
Но Уоррик был уже у двери.
— Обещаю отныне не навязывать вам своего общества, — обернувшись с порога, сказал он. — Довольно и того, что я насильно заставил вас выйти за меня замуж и потом уговорил вернуться, чтобы вы могли родить ребенка в доме его отца. Так что можете и дальше предаваться своим нежным воспоминаниям и ни о чем не беспокоиться.
Он еще немного постоял в дверях, словно не решаясь окончательно уйти, но Арриан отвернулась от него.
— Ступайте, я хочу побыть одна, — сказала она.
Уоррик ушел, и дверь за ним закрылась.
Итак, он сразу же вообразил самое худшее и даже не позволил ей объясниться. Да, не такой она представляла себе их встречу. В своей наивности, она ожидала, что он войдет к ней со словами любви, он же вместо этого предъявил ей несправедливые обвинения.
«Что за демоны владеют его душой? — думала она. — Сможет ли он когда-нибудь избавиться от своего извечного недоверия и принять ее любовь?»
Следующее утро выдалось теплым и солнечным.
Когда Арриан спускалась по лестнице, Майкл, с которым они договорились выехать на верховую прогулку, уже ждал ее у крыльца с двумя оседланными лошадьми. Проходя через нижний холл, она не без удивления заметила двух работников, нанятых, по-видимому, в деревне. Работники сворачивали истертый ковер, а старая экономка стояла рядом и следила, чтобы при этом они ничего не сломали и не разбили.
— Что они делают, миссис Хаддингтон? — спросила Арриан.
— У нас большая уборка. Велено снять все шторы и ковры и позвать женщин из деревни, чтобы они все перемыли и перечистили. — Миссис Хаддингтон неодобрительно покосилась на дверь библиотеки. — А присматривать за их работой его милость поручил миссис Робертсон.
— Почему именно ей? — досадливо спросила Арриан.
— А кто его знает, миледи.
В этот момент дверь библиотеки отворилась, и навстречу Арриан вышла Луиза Робертсон с охапкой пыльных занавесок.
Миссис Хаддингтон презрительно фыркнула и заворчала себе под нос:
— Экая краля! Расхаживает везде как хозяйка.
— А, леди Арриан, — подходя, заговорила Луиза Робертсон. — Как жаль, что вы нездоровы. Я хотела было заглянуть к вам, но Уоррик велел мне вас не беспокоить. Мне очень приятно, что он предложил мне взять на себя ваши обязанности в Айронуорте.
— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила Арриан.
Луиза едва заметно улыбнулась.
— Я хочу сказать, вы ведь не настолько здоровы, чтобы вести такое большое хозяйство, вот я и займусь этим вместо вас.
— Я не больна, миссис Робертсон.
— Да? Но я поняла со слов Уоррика, что здоровье у вас довольно хрупкое.
Арриан начала сердиться не на шутку.
— Прошу извинить меня, миссис Робертсон. Не буду больше отвлекать вас от вверенного вам дела. Луиза, однако, загородила ей дорогу.
— Уоррик собирается заменить ковры. Мне хотелось бы знать, какой цвет вы предпочитаете.
В светло-карих глазах миссис Робертсон стояла такая откровенная неприязнь, что Арриан стало не по себе.
— Полагаю, что мы с мужем сами решим этот вопрос. Вам же, если не ошибаюсь, было поручено лишь проследить за ходом уборки.
— Жаль. А я надеялась, что вы замолвите за меня словечко перед Уорриком.
— Не понимаю, какое словечко?
— В ближайшем будущем Уоррик намерен заново обставить Айронуорт. Я спросила его, не поручит ли он это дело мне, но он ответил, что ему придется посоветоваться с вами. Но вы же не захотите заниматься такими пустяками, правда?
— Мой муж сообщит вам о своем решении. — Арриан обошла стоявшую на ее пути женщину. — В дальнейшем, миссис Робертсон, если захотите со мной поговорить, извольте сперва сообщить об этом моей служанке.
Выходя из дома, Арриан все еще не успокоилась.
На крыльце Элизабет подала ей перчатки.
— Я тоже успела несколько раз столкнуться с нею сегодня утром. Экая фифа! На слуг фыркает, что тебе важная госпожа, а вашему мужу глазки строит.
— Может, она ему нравится, — сказала Арриан, сердито натягивая кожаные перчатки для верховой езды. — Признаться, пока она говорила, я думала о том, как хорошо должно быть сейчас в Равенуорте.
Элизабет дотронулась до ее руки.
— Миледи, я бы на вашем месте не приваживала лисицу к своему курятнику.