Инея шла чётко под музыку, стараясь совместить свой шаг с музыкальным ритмом. Она прошла мимо Глеб и Ады, даже не посмотрев в их сторону, и дошла до края длинного подиума. Немного постояв там под лучами юпитеров и громкими аплодисментами, Инея резко повернулась вокруг себя и разбросала розы по публике. Новый взрыв аплодисментов одобрил её действия.
Теперь, со свободными от цветов руками, она двигалась по подиуму, немного пританцовывая на испанский манер. Её провожали аплодисменты и вспышки фоторепортёров.
На середине подиума Инея вихрем закружилась, оступилась и тут же полетела с него в публику…
Как только модель — невеста появилась на подиуме, как Глеб сразу же напрягся. Он узнал Инею и понял, что надо ждать сюрприза. Он не столько рассматривал саму модель наряда, как внимательно следил за «полоумной манекенщицей». Каждое движение её руки или ноги вызывало в душе Глеба восхищение и чувство опасности. А выброс её цветов в публику настолько озадачил и пленил, что мысли на минуту отключились. И лишь, когда она, набрав обороты в своём кружении, полетела ему в руки, голова его сработала на поражение. В одном рывке он встал со своего места и поймал её на руки.
В это мгновение зал замер и затих.
Инея подняла руку и обхватила Глеба за шею. Их лица были рядом. Глаза смотрели в глаза друг другу, а губы что-то шептали, приближаясь всё ближе и ближе.
— Ты опять упала, но теперь прямо мне в руки?
— Но ведь ты, же этого хотел?
Они замолчали, сжимая, в объятиях друг друга и уносясь в своём поцелуе далеко из этого зала. Вспышки фотокамер и новый взрыв аплодисментов, заглушил музыку в зале и вернул их к реальности.
Кружевная мантилья Инеи закрывала им лица, поэтому вряд ли кто, заметил их поцелуй. Инея откинула с лица кружево и улыбнулась в чей-то объектив.
Затем она повернулась к Глебу и тихо сказала. — Мне кажется, что я подвернула ногу… Отнеси меня за кулисы… Пожалуйста.
— Не удивительно. — Проворчал Глеб, ещё сильнее прижимая её к себе. — На таких каблуках следует ходить со старческими клюшками в руках, а не выделывать в них кренделя да ещё на такой высоте.
Он говорил и нёс её на руках, а она тихо смеялась. Глеб поднялся по лестнице на подиум и скрылся за занавесом, провожаемый всеобщим восхищением.
За кулисами их встречала Лия.
— Что с тобой произошло? — Спокойно спросила она, хотя взгляд её говорил совсем о другом. — Ты ходить можешь?
— Успокойтесь, госпожа Белыш, у вашей дочери лёгкий вывих ноги с очень сильным подвывихом черепа. — Ответил Глеб, усаживая Инею в одно из кресел. — У вас слишком высокий подиум и очень темпераментные манекенщицы. — И уже улыбнувшись ей, добавил. — Но зато ваша коллекция моделей выше всяких похвал. Примите мои поздравления и восхищения этим праздником.
Глеб галантно взял руку Лии в свою и поцеловал её.
— Я благодарна вам, господин Веселов, за спасение моей сумасбродной дочери и ваши восхитительные слова. — Улыбнулась в смущении Лия. — Но я хочу вас попросить обращаться ко мне просто по имения и, если можно, то я и буду вас звать Глебом.
— Я полностью с вами согласен и буду этим гордиться. — Сказал Глеб, прочеканил ногу к ноге и кивнул. — Лия, ваш ум, красота, мастерство и удивительная прозорливость покоряют с первого взгляда. Вы можете на меня рассчитывать, в чём хотите.
— Тогда я в полном спокойствии за свою девочку. — Засмеялась она и вдруг воскликнула. — Ой, ребятки, мне же надо идти со всеми на подиум. Слышите? Там публика с ума сходит. Вы меня здесь подождите. Я скоро буду. — Она не договорила и выбежала из комнаты.
Инея хмуро посмотрела на Глеба и сказала.
— Вот, если бы ты при нашем знакомстве тоже говорил мне такие красивые слова, то было бы всё совсем по-другому!
— Или ничего бы не было. — Резко ответил он. — Я бы на тебя не обратил внимания. Я спокойно бы выспался в своём купе, не имел бы головной боли и множества нервных потрясений. Я вообще не понимаю, о каких красивых словах ты говоришь? Две недели назад ты свалилась мне под ноги и причинила мне материальный ущерб. Сейчас ты вновь свалилась мне уже на руки и внесла трещину в мою личную жизнь. Бог знает, что теперь о нас напишут?! И мне кажется, что ещё через две недели, ты сядешь мне на голову…
Глеб не договорил, Инея оборвала его вскриком, не то от боли в теле, не то от боли в душе.
— Всё! Хватит! — Она резко встала и прямо посмотрела ему в глаза. — Вы свободны, господин Веселов. Ни что больше не нарушит вашего драгоценного спокойствия и нежной личной жизни. Шумиха в прессе быстро успокоиться, а драгоценная Ада вас в этом поддержит. Она уж подставит вам своё крепкое плечо, что бы вы смогли пустить в него свои старческие слёзы. — Глеб угрожающе сделал к ней шаг.