На пороге стоял Громов Стоян Димитрович. Глеб смотрел в глаза Громову, убеждаясь, что мужчина ему определённо нравится. Стоян Димитрович взгляда не отводил, и, казалось, что тоже оценивал Глеба. Спустя мгновение, он заговорил. - Разрешите нарушить Ваше уединение. Мне очень надо знать самочувствие госпожи Белыш. Мы с ней давние друзья. - Его голос внушал доверие и Глеб, получив молчаливый кивок Инеи, отошёл на шаг от двери, пропуская гостей. Громов поспешил к Лии, лежащей на диване. - Что с ней? Что сказал доктор?- Спросил он, бережно беря руку женщины в свою и, опускаясь перед нею на колено. - У неё нервный срыв. Она спит от укола. Доктор сказал, что сон продлится часа два. - Спокойно ответила Инея, и добавила. - Мы знаем, кто вы, но то, что Вы являетесь с мамой давними друзьями, мы не знали. Громов поднялся с колена и взглянул Инее в глаза. Он внимательно смотрел на девушку, затем перевёл свой взгляд на Аврору, далее на Глеба. Все терпеливо ждали его ответа. - Дело в том, Дульсинея, - заговорил Громов, вновь обращаясь к Инеи, - что Лия Белыш, твоя мама. Но она ещё и - моя жена. Это заявление ошеломило всех в комнате. Инея невольно отшатнулась от него, но Громов успел придержать её за руку. Рора, стоящая за спинкой дивана, на котором спала Лия, охнула. Глеб окаменел, а его взгляд невольно пробежался по сёстрам. Он не успел, ничего спросит, как дверь в комнату отворилась, и на пороге появился Вениамин. Со словами « Я всё разузнал о Громове», он замер на месте, явно обескураженный увиденной ситуацией. - Что случилось? - Еле вымолвил он, и голос его сорвался на шёпот. - Что-то с Лией? Аврора быстро подбежала к Вениамину и утонула в его объятиях. - Мне кто-нибудь ответит? - Уже испуганным голосом сказал он.- Аврора, что случилось? Ты вся холодная. Что с мамой? - Он слегка отстранил девушку от себя и тряхнул за плечи. Глеб тоже подошёл к Инее, и обнял за плечи девушку. - Веня, - сказал но другу, - нам только что сообщили, что господин Громов является супругом Лии Белыш. Как тебе это заявление? - Шутишь, что с Лией? - Лия спит. Всё хорошо. Ты, хоть понял, что я тебе сказал. - Но это невозможно! Я видел паспорт Лии, когда оформлял все документы на наш договор с фирмой «Белая Лилия». Её паспорт чист от каких-либо штампов замужества. - И я тоже могу поклясться, что мама никогда, даже когда мы с Ророй были детьми, не упоминала о каком-либо папе.- Добавила Инея и вопросительно посмотрела на Громова. - Вы ничего не путайте, господин Громов? Он слабо улыбнулся и ответил: - Понимаю, в это трудно поверить. Наш брак был зарегистрирован в Америке, когда мы были студентами. Мы были молоды, амбициозны и не думали о будущем. Но можно ли мне всё Вам рассказывать, без согласия Лии? К тому же, я не знаком с молодыми людьми и не знаю, являются ли они членами вашей семьи. Глеб подошёл поближе к Громову и, протянув руку, представился: - Веселов Глеб Георгиевич. Я жених Дульсинеи. Мужчины пожали друг другу руки. Вениамин тоже представился женихом Авроры. Стоян Димитрович пожимал руки молодым парням и улыбался. Он представил для всех своего друга, и вскоре обстановка в комнате немного разрядилась. - Давайте перейдём в конференц-зал.- Предложил Глеб.- Там можно спокойно поговорить, тем более, что к Вам, господин Стоянов, слишком много вопросов. Все согласились.
Спустя час, все в конференц-зале пили кофе и слушали рассказ Громова о своей жизни. Он отказался рассказывать историю любви его и Лии, предоставляя ей это право. А история его жизни была многогранна. После быстротечной свадьбы, они с Лией, в силу обстоятельств, были вынуждены расстаться. Думали, что ненадолго, а оказалось, что почти на десять лет. А за десять лет всё, содеянное в прошлом, казалось уже не реальным. - Я посчитал, что свободен от обязательств перед Лией. Она жила в России, а я в Болгарии. Мы растерялись в мире, и не знали, надо искать друг друга или нет. В конце-концов, я женился. Вскоре родился Вячеслав. Я был счастлив. У меня была семья, сын, любимая работа. Меня ждала карьера, которая захватила меня всего. Да и фортуна мне благоволила. Громов рассказывал свою историю, но глаза его были грустными и, почему-то вызывали сочувствие. - И вы больше никогда с мамой не встречались? - Спросила Инея, когда наступила небольшая пауза в его рассказе. - Эта встреча была для нас полной неожиданностью. Мы встретились в Милане на ежегодном показе мод. Я представитель Болгарии. Ещё молодой модельер. Лия была в команде представителей Советского Союза. Я увидел её и не сразу узнал. Она сидела и наслаждалась показом мод, а я не спускал с неё глаз. - Так Вы так и не поговорили? - Не сдержала своего вопроса Аврора, когда пауза в рассказе Громова, вновь затянулась. - Я буквально похитил её в гостинице. Всех представителей социалистического лагеря в то время селили в одной гостинице. Нас вместе свёл лифт, с тех пор я очень люблю лифты. Вечер начался в нём, а закончился в моём номере. Все наши чувства вновь вспыли на поверхность нашей жизни, и понесли нас по течению. Мы утонули в любви, вновь проснувшейся и такой горячей. ... Я никогда не был таким счастливым, как в ту ночь... И я же всё испортил. - Вы сказали, что женаты и у Вас есть сын. - Тихим голосом спросила Инея. Стоян Димитрович кивнул и добавил. - Я хотел развестись! И сказал Лии об этом, но она обвинила меня в жестокосердии, ведь у меня был годовалый сын. Моё отчаяние ещё более усилилось, когда она потребовала оставить её и не напоминать больше о себе. На следующий день она уехала на родину, а я домой в Болгарию. Мы вновь потеряли связь друг с другом. - Не понимаю, - прервал всеобщее молчание Глеб, - если у вас была такая любовь, как Вы её отпустили? Надо было бороться любыми средствами. - Я и боролся, - тихо ответил Громов, - за жизнь своего сына. Вячеслав очень долго болел и перенёс две операции. Я не мог оставить его и жену в таком состоянии. Я погрузился в семейные проблемы и в работу. Моя популярность росла не только в Болгарии, но и за её пределами. Много своих коллекций я посвятил Лии, но, ни разу за десять лет я так её и не видел. - Простите, - тихо спросила Аврора, - господин Громов, вы болгарин, а хорошо говорите по-русски? - Я болгарин по материнской линии. Мой отец русский. Он освобождал Болгарию от немцев во время Великой Отечественной войны. Там они с мамой и познакомились. Он остался в Болгарии с разрешения самого главнокомандующего советской армии. Я рос с русско-болгарским языком. Они оба мне стали родными. Моя жена - переводчик с болгарского на русский язык. Странно, видно это судьба. А сын, когда вырос, то получил разрешение учиться в художественном училище имени Сурикова в Москве. Так что и Вячеслав знает русский язык. Он казался мне хорошим мальчиком, я ему доверял. - А почему его фамилия Гордый? - Спросила Инея. - Или это его псевдоним? Он выставлял свои работы, под этой фамилией. Имел большую популярность. - Это фамилия его материя. Ольшана Гордая. И я не знал, что в России он носит эту фамилию. Это для меня сюрприз, о котором я расспрошу Вячеслава. Было видно, что это известие не по нраву Стояну Димитровичу. Спустя мгновение, он обратился к Глебу с вопросом. - Скажите, Глеб, вы представились женихом Инеи, но и Вячеслав это сделал прилюдно для прессы? Глеб кивнул и ответил: - В этом вся наша проблема. Далее в течение получаса Инея и Глеб рассказывали Громову всю историю шантажа Вячеслава. Лицо Стояна Димитровича хмурилось всё больше и больше. - Не знал, что придётся краснеть за сына. Прошу у Вас за него прощение. Обещаю, что непременно разберусь с ним по этому вопросу. Я уверен, что больше он не принесёт Вам неприятностей. - Сказал Громов. - Но он обещал уничтожить наш дом моделей! Опозорить его плагиатом! - Буквально прокричала Инея. - Я боюсь, что Вы его не остановите. Сколько лет Вы его не видели? - Более шести лет. - Ответил Громов. - За эти года может измениться любой человек. Мне для этого хватило одного года. Но я поняла, что любовь, это созидательная сила, а Вячеслав использует её, как разрушающую. Он требует, что бы мы поженились не ради любви ко мне, а ради собственной амбиции. Ему нужна наша фирма, наш дом моделей «Белая Лилия»! Инея вскочила со своего места и в волнении зашагала по комнате. Глеб тоже встал и подошёл к ней. Он остановил её и заключил в объятия. - Успокойся, Инея, - сказал он и посмотрел на Громова. - Мне помнится, что Вы, Стоян Димитрович, говорили, что их свадьбе не быть? Там, в зале перед прессой! Громов тоже встал и подошёл к ним. - Да, она невозможна. - Сказал он и улыбнулся. - Она невозможна, потому что Вячеслав - твой родной брат. Я - твой отец, Дульсинея. Глеб и Инея застыли на месте.