Глеб так посмотрел на Веню, что тот чуть не свалился с ног.
- Ты меня просто пригвоздил к полу своим взглядом! - Возмутился тот. - Что я сделал не так?
- Прости, - смутился Глеб и смягчил свой взгляд улыбкой, - ты бы, по крайней мере, мог бы меня предупредить и раньше об этом. Когда будет эта вечеринка?
- Сегодня - понедельник. - Успокоившись, заговорил Веня. - Госпожа Белыш с дочерью возвращаются в среду, и на эту субботу у нас с тобой приглашение!
- Значит, осталась всего неделя до... - Сам себе тихо сказал Глеб.
Вениамин ушёл, немного озадаченный его настроением. Да и сам Глеб не знал, что ему делать. Не откликнуться на приглашение и не пойти, он не мог. Но как ему вновь встретиться с Инеей и посмотреть ей в глаза? Как держать себя вдали от неё, находясь так близко и желать только одного: заключить эту бестию в объятия и целовать... целовать.
Конец мая выдался на редкость тёплым.
Инея сидела в своём любимом кресле на балконе. Она наслаждалась звуками города, своим спокойствием и тёплым вечером. Сегодня ей сняли с ноги гипс, и она почувствовала себя, выпущенной на волю, птицей, правда, летать которой не хотелось.
Вчера она возвратились с мамой из поездки, в которую она увлекла её силой. Инея сопротивлялась, как могла, зная, что радости от такого отдыха не будет. Что за отдых, когда в душе смертельная тоска?! Но мать ничего не хотела знать. Она настояла на том, что надо подлечить, не только душу, но и ногу, и увезла её на юг в грязелечебницу. Но боль не проходила, ни в душе, ни в ноге. И вот результат: на ноге - тяжёлый гипс, а душе - полная пустота.
Инея тяжело вздохнула, а весенний ветер тут же прогладил её своею тёплой волной, принося блаженство. Слава Богу, что сняли гипс! Хотя лодыжку стягивала тугая повязка, но это было гораздо лучше жёсткого белого панциря. Правда предстоят ещё физиопроцедуры и специальная гимнастика, но это пустяк, по сравнению с гипсом. Осталось только заполнить свои мысли работой, и жизнь вернётся в свою колею.
И кого она обманывает?! Разве можно, хоть чем - нибудь, вычеркнуть, вытравить из её души и сердца образ Глеба с его язвительным языком, пуританскими взглядами на жизнь... с его волнующими глазами, нежными сильными руками, мягкой волной волос, в которую ей всегда так хотелось запустить свои руки....?
-«Ну, вот? - Остановила свои мысли Инея. - Начала за здравие, кончила - за упокой. Нет?! Так я никогда не справлюсь с тобой!.. Надо искать в нём самые плохие черты и поддерживать их в своём воображении. Усиливать их дополнительными чувствами и, в, конце концов, превратить Глеба в чудовище. Вот тогда, будет не жалко с ним, и расстаться! Ой, какая же я дура»!
Единственным его недостатком Инея считала - это холодная мраморность души, без каких-либо человеческих чувств. И к этому мрамору так хотелось прикоснуться и согреть своим дыханием....
Чувства? Есть ли они у него вообще?! Хотя нет... Они у него есть.
Инея это знала, но не видела их, а только чувствовала это губами в момент их поцелуев. Но можно ли назвать это чувствами? Может это всего лишь инстинкт «пещерного человека» с его дикой и зверской потребностью овладеть? - Инея грустно вздохнула. Ох, но иногда хочется что-то и зверского!
Инея вспомнила свой разговор с матерью, когда она уговаривала её уехать.
- Дочка, поверь мне, что на расстоянии всё кажется совсем иным. - Говорила ей Лия.
Инея сделала глупость и рассказала матери о размолвке с Глебом, последней и окончательной.
- Скорее это был взрыв, который раскидал вас в разные стороны в полной контузии, а не размолвка. - Удивлялась Лия рассказу дочери. - Разве можно так оскорблять чувства мужчины? Инея, ты чем думала? Ты неоднократно сравнивала его со стариком, да ещё при свидетелях! Не удивительно, что он рассвирепел. Хотя в чём-то ты и права. - Немного смягчилась Лия. - Если он назвал твои мозги тёмными, то он явно в этом ошибся.
И тут мать предложила ей совершенно неожиданное. - Инея, тебе надо стать такой, какой бы он хотел тебя видеть. Показать ему в сравнении его глупые пуританские мысли и твою реальную действительность. Понимаешь?
Инея отрицательно покачала головой, но смотрела на мать с явным интересом.
Лия продолжила говорить.- Ну, дочка?! Включи фонарик в своих мозгах, как сказал тебе Глеб, но освети им не себя, а его мечты в тебе... Преобразись в ту, о которой он мечтает.
Инея что-то начала понимать и сказала. - Ты хочешь сказать, что надо поменять не только свою внешность, но и свои мысли, слова, действия...
- Да! Но не поменять, а сыграть. Поле для фантазии и чудачества здесь огромное! А модельер только этим и живёт. - Лия была довольна, что расшевелила Инею.
Она и представить не могла, что из всего этого может выйти, но то , что душу она дочери спасает, это уж точно! И она продолжила говорить.
- Аврора решила порадовать нас небольшой вечеринкой и, в благодарность перед Глебом за твоё чудесное спасение, пригласила его с другом на этот вечер. В твоём распоряжении три дня. Талантливый человек управится за это время, так что действуй дочка!!! И не подведи меня!
Первый день, отведённой трех дневки, для Инеи прошёл впустую. Хотя она пыталась о чём-то думать, делать эскизы, моделировать для себя наряд на этот вечер. Но никак не могла представить себя в нём. Вернее, не могла увидеть то, в чём она понравилась бы Глебу...
Второй день был более плодотворным. Она вспомнила свою детскую игру в бумажную куклу и попробовала применить этот метод на себе. Идея метода была очень проста.
Имея перед собой рисунок куклы в купальнике , можно было придумывать наряды на неё на другой бумаге, вырезать их и одевать куклу, тем самым придавая ей различный облик: от царицы до современницы.
Покопавшись в фотографиях, Инея нашла свою фотографию в купальнике и приступила к работе. Метод оказался довольно эффективным. И вскоре, она так им увлеклась, что позабыла даже о цели своей работы. В конце концов, Инея остановилась на трёх вариантах и решила показать их маме.
Лия пришла в восхищение от нового метода Инеи, но к её работам подошла критически.
- Первые два варианта ни к чему не годятся. - Возмущённо говорила она, рассматривая фото эскизы Инеи. - На них ты выглядишь чопорной старой девой, конца прошлого века, злой на весь мир за то, что её красота никем не оценена. А вот третий вариант, я думаю, подходит.
На ней Инея была одета в узкую чёрную юбку, длиной до середина колена, которая спереди застёгивалась на длинную молнию , от низа юбки к её поясу. Сверху была белая блузка, наглухо застёгнутая, с множеством мелких пуговичек и маленьким воротничком - стойкой.
Лия долго рассматривала эскиз, а потом сказала. - Это лучший вариант, но он так широко распространён, что может вызвать подозрение у Глеба в том, что его разыгрывают.
Инея поняла, что мать права.
- Ты что-то предлагаешь? - Спросила она.
Лия кивнула.
- Идею мы оставим такую, но внесём в неё небольшие пикантные изменения. - Она говорила и вносила карандашом изменения в рисунок дочери. - Вот смотри - молния на юбке. Она у тебя начинается снизу, а заканчивается сверху? Мы её перевернём. Это даёт не только свободу твоему движению, но и возможности разыграться мужской фантазии. Ты, по своему усмотрению, можешь удлинять или уменьшать разрез спереди, становясь при этом чуть эротичной, но не вульгарной. Принимаешь? - спросила она дочь.