— Вы — инопланетянин? — спросила Зигрид, задыхаясь, так как руки второго нападавшего стискивали ее грудную клетку.
— Нет, — ответил Умк с гордостью в голосе. — Я — ЖАББО. Я прибыл с космического корабля, как и остальные, и поначалу тоже выпрашивал работу у людей. Они дали мне место в одной фармацевтической лаборатории. Это очень опасная работа из-за высокого риска заражения. Но ведь ЖАББО не могут заболеть, верно же? По крайней мере, именно так людям нравится думать. И там во время одной из аварий я по ошибке проглотил вещество военного назначения, которое должно сеять страх в рядах противника. Впервые в жизни я испытал нечто незнакомое… эмоции… До тех пор я мог думать только об одном — о том, чтобы хорошо выполнять свою работу. Но после той аварии я стал тревожиться о том, что может со мной случиться. И я смог защитить себя от опасности. Страх породил во мне и другие чувства, более странные, более захватывающие…
— Хватит трепаться, — прорычало второе существо. — Убей ее и пойдем. Здесь вокруг слишком много людей.
— Нет, — буркнул Умк. — Я хочу, чтобы она поняла, прежде чем умрет.
Повернувшись к Зигрид, он добавил:
— Я решил, что мои товарищи по рабству тоже должны получить доступ к чувствам. Именно по этой причине я с риском для жизни завладел «Фобосом» и стал распространять его бесплатно среди ЖАББО. Я — не продавец наркотиков. Я ненавижу эту гнусную породу. Я — борец, революционер. Благодаря «Фобосу» мои соплеменники осознали, что их эксплуатируют как бездушные машины. Их разум сбросил оцепенение, и они наконец осознали, что существуют.
— Хватит, — рыкнул его пособник. — Она все равно ничего не поймет. Она же человек и с рождения испытывает больше чувств, чем надо. Ей всегда хватало их выше головы. Ты со своими красивыми речами только смешишь ее. Если ты трусишь, я сам оторву ей голову.
Зигрид оцепенела. Перед ЖАББО она была совершенно бессильна.
— Нет, — возразил Умк. — Я хочу, чтобы она тоже приняла «Фобос».
Услышав эти слова, Зигрид попыталась отбиваться. Извернувшись, она лягнула державшего ее монстра, но тот только ухмыльнулся, легко блокировав удар.
— Ты проглотишь вот эту пилюлю, — сказал Умк, доставая из кармана серый шарик с металлическим блеском. — У тебя не будет возможности выплюнуть ее, потому что она растворится прежде, чем попадет в твой желудок. И тогда страх растечется по твоим венам. Жестокий ужас приведет тебя на грань безумия. То, что у ЖАББО лишь пробуждает сознание, человека заставляет умирать от страха. При виде обычной мухи ты будешь визжать… Настанет момент, когда ты упадешь в обморок, просто взглянув на свои ноги, потому они покажутся тебе более чудовищными, чем самое уродливое существо во вселенной. Через час твои волосы побелеют как снег, а через три часа ты умрешь.
Левой рукой, затянутой в розовую резину, он с силой надавил на щеки Зигрид, заставляя ее открыть рот. Девушка хотела тут же выплюнуть пилюлю, но монстр оказался проворнее, и ей пришлось ее проглотить.
— Ну вот, — промурлыкал Умк голосом, который подошел бы удовлетворенному охотой тигру. — Таблетка уже начала растворяться. Через двадцать секунд вещество поступит в твою кровь. По крайней мере, ты умрешь, зная правду. Твои начальники обманули тебя. Речь идет не об обычном подпольном распространении наркотиков, а о восстании. Восстании ЖАББО. Это всего лишь начало, и мы решительно намерены продолжать сражение!
— Хватит болтовни, — обрезал его помощник, — привяжем ее к батарее и пошли отсюда.
Зигрид чувствовала себя совершенно невесомой в их руках. Не прошло и минуты, как она оказалась пристегнута стальными наручниками к трубам вмонтированной в стену отопительной батареи. Затем нападавшие поправили маски из фальшивой кожи и вышли из квартиры, не забыв запереть за собой дверь.
«Я пропала, — подумала девушка. — Звать на помощь бесполезно, звукоизоляция в доме отличная. Соседи ничего не услышат, кроме разве что взрывов».
Монстры оказались достаточно предусмотрительны, чтобы снять с нее форменный ремень, лишив ее тем самым и оружия, и мобильного телефона, и она не могла теперь связаться с Зоидом или Гюсом.
«Только не паниковать, — сказала она себе, — отчаяние лишь усилит действие пилюли страха. Постарайся сохранять спокойствие».
Но сказать это было проще, чем сделать.
Она оглянулась вокруг. На первый взгляд в квартире не оказалось ничего, что могло бы вызвать у нее непереносимый ужас.