Академия — как академия. Никакой излишней вычурности, ослепительного богатства и чрезмерного изящества. Но с розовым перебор! От розового прямо в глазах рябит! Мягкие игрушки на подоконниках. Розовые ленточки на настенных светильниках.
Оно и не удивительно. Академия открыла двери перед одаренными всего несколько лет назад, и педагоги старались во всем подражать веяньям из Нового света. Никто не заставлял девушек заучивать наизусть сложные заклинания. Зевая и скучая, на занятиях девушки смотрели с тоской в окно, думая о том, какая прекрасная погода для прогулки по магазинам.
Можно не учится в воскресение и целый день на именины. Считалось вполне нормальным и приемлемым, попросить педагога помочь приготовить зелье. В конце занятий устраивалось обсуждение, иногда с чтением любимых отрывков из любовных романов. Помимо основных уроков будущие чародейки учились также танцам, музыке, рукоделию и умению держаться в обществе. Академия наняла для этого несколько дорогих гувернанток, которые до этого преподавали в лучших аристократических семьях.
Откуда все это знаю. Нашла красочный буклет, заботливо оставленный на буклетнице, стоявшей рядом с зеркалом. Пока прическу наводила, неспешно полистала, рассматривая иллюстрации карандашом. Академия Магических искусств дышала сонной безмятежностью, весьма близкой к скуке.
— Жуть какая-то! — вынесла вердикт Женевьева, какое-то время таращившаяся на огромного плюшевого медведя.
Всю недолгую дорогу до заветной двери, я прокручивала в голове предстоящий разговор. Однако к следующему сюрпризу, который мне преподнесло провидение, я оказалась совершенно не готова. И я сейчас не про запертый на замок кабинет — это было так предсказуемо.
— Я не думал увидеть вас снова, — голос за спиной, я бы узнала из тысячи.
Такого я точно не ждала! Как назло, ноги будто к полу приросли, а мысли как мыльные пузыри, появляются, лопаются и снова появляются. Когда всплеск эмоций улёгся, заставила себя обернуться.
— Простите мою неучтивость, мне нужно было сделать кофе, вы давно уже ждете? — мужчина моей мечты, как я тут же обозвала ректора, замер перед нами.
Передо мной стоял мой таинственный спаситель из парка — и я не могла поверить своим глазам. Помешивая сахар в чашке, мужчина моей мечты протянул руку и представился:
— Вильям Торнтон, ректор академии.
Рассудок окончательно покинул меня, когда до меня дошла вся ирония ситуации. Томно закатив глаза, рухнула в объятия мужа. Подумать только — клише-то работает. Ну, обычно я не падаю при виде красивого мужчины в обморок. Кажется во всем виноват тугой корсет или я излишне эмоциональная? Но это и не суть важно. Мне не дали коснуться пола. Быстрое движение — и меня поймали на руки.
Мгновение, перезвон в ушах, а потом мир снова обретает краски. Запах его парфюма въедается прямо в кожу, пряный, древесный, с ноткой ванили. Хочется тонуть в его глазах, пить поцелуев сладостный нектар, любить его, отдав себя до конца. Чувствовать тепло его ладони — и таять, словно воск в его руках.
Я едва осознаю что делаю, чувствуя себя безумно порочной, совершенно бесстыже обвиваю руками за шею. Между нами почти не остается ни сантиметра расстояния, хочется навсегда остаться в этом мгновении. Мысли танцуют танго, сбивая дыхания ритм, и я окончательно теряюсь в происходящем.
— Второй раз встречаюсь с вами и второй раз вы оказываетесь у меня в объятьях, — напомнил мне муж, он же ректор по совместительству.
Думаю, после столь близкого знакомства, мы могли бы сразу перейти на ты. Когда мне говорят «Вы», у меня возникает ощущение, что я двоюсь в глазах у собеседника.
— Ах, как кружится голова, — всем своим видом демонстрируя сказанное, безвольно повисла на шее.
В конце концов, он же мой мужчина, носить меня на руках это его святая обязанность.
— Вы не подержите? — всем своим видом демонстрируя желание помочь, Вильям протянул Женевьеве горячую чашку с пышной пенкой карамельного цвета.
— Как прикажете! — шутливо отозвалась кузина, отобрав чашку с кофейным напитком.
Меня нежно донесли до софы на резных ножках, а чашку с горячим кофе небрежно поставили на исписанную черновыми пометками открытую тетрадь. Посчитав свой долг выполненным, Женевьева невозмутимо села на стул, повесив на спинку сумочку. Заложив ногу за ногу, она обхватила руками колено. Задумала какую-то пакость относительно меня?
— Нашатырь, — посмотрев на нас, предложила кузина. Вот так и знала.
Один щелчок пальцев и — в руках моего мужа появился флакон с нашатырем. Так, пустячок и повод пустить пыль в глаза перед ним. Ничего особенного — обычная бытовая магия, но как же чертовски эффектно, если красиво исполнить.
— Мне уже лучше, — робко произнесла я, с надеждой взглянув на мужа.
Мои брови взлетели вверх, глаза затрепетали ресницами. Мне подарили холодный и непреклонный взгляд, и сунули под нос пузырек с вонючей жидкостью, от которой дух перехватило.
Вот за что он так со мной?
— Туся, — взглянув на меня, Женевьева наигранно покачала головой. — А я тебе говорила. Не доведет тебя эта кефирная диета до добра. Жрать гораздо интереснее, чем худеть.
Хотелось прибить ее, но я сдержалась. Я не сижу ни на какой диете. Ну ладно, однажды я решила сесть на диету, но уже на второй день дала слово больше не принимать таких скоропалительных решений. Я игриво погрозила пальчиком. И тотчас поймал холодный взгляд кузины.
«Ну?! Долго ещё тут комедию ломать собираешься?».
— Знаете, после нашей последней встречи в вас что-то неуловимо изменилось, — весьма эмоционально отметил муж, замолчал и тут же добавил. — Вы несказанно похорошели.
Это мне муж сейчас так комплимент сделал или просто продолжил наблюдения вслух. Наверное, он просто очень наблюдательный — внезапно мне стало стыдно, по сути, не за что. Надеюсь, днем ранее, муж не заметил порванный чулок и забрызганные грязью туфли.
— Так значит вы пришли по объявлению. Хорошая новость. Вакансии все еще свободны.
Серьезно? Мы что похожи на вчерашних выпускниц мечтающих найти любую работу? Изысканные платья — пальто, на голове — шляпки с бантом, золотые браслеты на запястьях, серьги с изумрудами в ушах сверкают. А с другой стороны… в свете последних событий, предложение работы уже и не выглядело безумным.
— Нет! — кратко уточнили мы, завопив хором.
Лёгкое недоумение промелькнуло во взгляде мужа. Под растерянным взглядом мы как-то стушевались, а затем и вовсе потупили взгляд в пол. Объяснить вразумительно все произошедшее будет не просто. Затянувшееся молчание вгоняло всех в краску и порядком раздражало.
— Кажется, мы с вами знакомы, — Вильям нарушил молчание, посмотрев на Женевьеву.
— Женевьева. Женевьева Каррингтон, — смотря прямо в глаза, ответила кузина.
На мгновение Вильям задумался, потом улыбнулся:
— Ну, конечно! Вы замужем за моим кузеном Эшли, я был шафером на вашей свадьбе. Моему двоюродному брату несказанно повезло встретиться в вами.
— А вот скажите, Вильям, вы хорошо помните день свадьбы кузена, — поинтересовалась Женевьева.
— Эм, — только и смог выдавить Вильям.
— Ничего не терял? — ни выдержав едва ли не простонала я.
К этому моменту на моего супруга снизошло озарение, а может на миг вернулась память. С этого момента его действия стали осмысленными, а лицо приобрело прежнее выражение подчёркнутой вежливости.
— Скорее нашел, — с этими словами он подошел к столу, открыл ящик. — Сам не понимаю, как это оказалось в кармане сюртука.
На столе появилась заколка с зажимом «клик-клак». Она открывается и закрывается путём нажатия на место изгиба. Ей удобно закреплять мешающие пряди у лица, челку или отдельные плетения.
— Везде тебя искала. — попросила я заколку.
Весь налет уверенности с мужа слетел в тот же миг, стоило мне воткнуть заколку в растрепанную прическу. Сделало это отчасти спонтанно, а отчасти потому, что непокорная челка все время лезла в глаза. Я открыла сумочку, достала запонку и протянула ее мужу. Женевьева, откровенно любуясь лёгкой растерянностью моего мужчины, расхохоталась.