Глава 15. В которой не происходит ничего интересного
Не успели мы выйти за ворота, как солнце закатилось за тучку, стал крапать мелкий дождь. К счастью, мажордом захватил зонтик. Петлявшая дорога привела нас в поле, отовсюду мычали коровы, квакали лягушки в пруду. Кругом все такое привычное, родное. Мажордом не разделял моей радости, морщил нос при виде коровьих лепешек.
Не прошло и десяти минут, как погода окончательно испортилась. Дождь разошелся не на шутку, холодный ветер пробирался под платье, трепал прическу. Мысленно поблагодарила мажордома за резиновые сапоги, когда глубокая лужа перегородила дорогу.
Как бы то ни было, мы добрались до полустанка, немного уставшие, немного мокрые, но все еще полные решимости. Минуту спустя, закутавшись в плед, я уже крепко сжимала горячую чашку с чаем. Мажордом повесил сюртук на спинку стула, смотритель подбросил в камин поленьев. Настроение стремительно поползло вверх.
— Скажите, что он работает, — я бросил взгляд на телефонный аппарат с двумя трубками на стене.
— Аппарат в полном вашем распоряжении, — смотритель взял под козырек, степенно удалился, с сознанием выполненного долга.
Чтобы начать работу, нужно было снять трубку, покрутить рычаг, попросить телефонистку подключиться к номеру. Положить трубку. Ждать когда раздаться звонок. К железному ящику с рычагом и двумя трубками прилагалась сигнальная доска, стоило телефонистке подключится, как загоралась лампочка. Трубку в нашем доме всегда снимала служанка, просила звонившего подождать, клала трубку на стол. Оправив передничек Анита важно объявляла во всеуслышание о звонке.
Когда просили родителей, мама бежала к зеркалу поправить прическу, а отец всегда важно раскуривал трубку и только потом отвечал на телефонный звонок. Меня родители заставили ждать пять минут, весь ноготь изгрызла.
Я отвлеклась от воспоминаний, в трубке раздался голос мамы. Зная маму, я уже знала, что она выскажет гору упреков, перед тем, как даст мне слово. И внутренне приготовилась к наихудшему, мама в порыве гнева иногда совершенно забывала о том, что она мелкопоместная дворянка. Так виртуозно могла ругаться только истинная шотландка.
Выдав тираду полную возмущения, мама, наконец, спросила, что я делаю в магической академии. Коротко бросив, что объясню все позже, я дала слово быть дома к послеполуденному чаю. На этом разговор закончился, мама повесила трубку.
Дождь разошелся во всю. О том, чтобы вернуться в академию, не могло быть и речи. Смотритель коротал время на крылечке, раскуривая трубку под раскаты грома. Заложив руки за спину, мажордом смотрел, как по окну стекают тяжелые капли. Я же крепко сжимала в руках чашку, наслаждаясь обжигающим чаем, пытаясь раскусить засохшее печенье.
Дождь закончился так же внезапно, как и начался. Громкий сигнал клаксона расколол тишину на кусочки. Раздался настойчивый стук в дверь.
— Экипаж подан, — важно заявил мой муж с порога.
Мажордом оставил комендантше наставление, если нас кто будет искать, мы будем на полустанке. Рано или поздно, кто-нибудь должен был нас хватиться, непогода задержала нас на полустанке на несколько часов.
Отложив все объяснения на потом, проследовала вслед за мужем. Во дворе нас ждал ярко-красный автомобиль с открытым верхом, он чем то напоминал кларенс с ящиком для собак под задним сидением. Только вместо ящика под задним сидением находился двигатель.
Как только дождь закончился, автомобиль выкатили из-под навеса и ректор отправился на наши поиски. Я покосилась на мажордома. Заставил меня идти пешком несколько миль, когда во дворе под навесом стоял моторизованный экипаж.
Мое возмущение не возымело эффекта, тем более что от волнения у меня пропал голос. В ответ на мое карканье, мажордом важно надел краги и пнул колесо. Мотор громко чихнул и всех собравшихся перед автомобилем обдало облаком черного дыма. Меня посадили на кожаное сидение за спиной водителя, мажордом занял место за рулем, Вильям вскочил на приступочку.
Спустя несколько часов мы уже были в академии. За время моего отсутствия в академии случилось многое. Начнем с того, что мама высказала мне по телефону все, что она думает о моих умственных способностях. Потом она положила трубку, оправила платье и важно сообщила всем в доме, что невеста нашлась.
Инцидент с куклами, проникшими в замок, прошел для всех гостей незамеченным. К тому моменту, как в замке появились представители Департамента Магической реальности, слуги уже навели порядок. Всех сломанных кукол стащили в подвал, заперев дверь на тяжелый амбарный замок.
Куда больше оживших кукол всех в замке волновал вопрос: «Куда пропала невеста?». Мое исчезновение из замка не прошло незамеченным. Сначала меня искали мои родители, затем родителей жениха, кузина. И пока чародеи пытались выяснить, откуда в замке взялись ожившие куклы, прибыли полисмены. Моими поисками руководил сам суперинтендант, гостей разделили, выдав каждой группе по полисмену.
Кто мог подумать, что мое исчезновение наведет столько суеты. Мне даже стало немножко стыдно за свое поведение.
И вообще, во всех случившихся виновата лошадь, она должна была отвезти меня домой. Но вместо этого, лошадь с чего-то взяла, что мне будут рады в академии магии. Вдобавок ко всему, я упала в кусты, чуть не заблудилась в тумане и подарила пяточке занозу.
Мой муж внимательно выслушал мой рассказ, долго хохотал, смахивая слезы с глаз.
— Тебе что, совсем меня не жалко? — я с подозрением прищурилась.
Вот чего я совсем не ожидала, что мой муж опустится на одно колено и очень нежно снимет с меня сапоги.
— Здесь болит? — спрашивал Вильям каждый раз, касаясь ступни крепкими пальцами.
Массаж стоп помог мне окончательно расслабиться. Пятнадцать минут блаженства. Наполненных нежностью и сумбурным рассказом кузины осевшим в моем подсознании. Не могла не спросить у Женевьевы, как она оказалась в академии.
Стоило Женевьеве услышать, что я провел ночь в академии, она тут же все поняла. Не прошло и десяти минут, как в холле академии раздался негромкий хлопок, а над диваном цвета фуксии появилось облачко зеленого дыма. Из которого, мгновенье спустя, рухнула кузина собственной персоной. Диван жалобно скрипнул.
— Удачно! — констатировала Женевьева, крепко прижимая к груди амулет.
Именно в этот самый момент в дверях появился ректор, воспитанницы тут же забыли о странной девице на диване и хищной стайкой окружили моего мужа. Каждая из них спешила поделиться, как замечательно она провела выходные.
Здесь я позавидовала воспитанницам, меня суровые учителя академии отпускали домой только по праздникам. Академия магических познаний придерживалась классических канонов в обучении: постичь магические науки можно только зубрежкой и каждодневной практикой.
***
Мир делился только на два цвета: черное и белое. Сжав губы в ниточку, преподаватели академии ревностно следили, чтобы длина юбки не была выше колена, а верх всегда был застегнут на все пуговички. Отдельного упоминания заслуживают туфли из бархата на плоской подошве — в таких далеко не убежишь; первый год обучения желание сбежать из академии посещало меня почти каждый день. Я уж не говорю о прическе цвета вороного крыла и стрижке «под горшок».
Я была единственной в академии, кто отказалась отрезать косу и красить волосы в черный цвет. Туфли из бархата я одевала только на занятия, все остальное время щеголяя по академии в высоких кожаных сапогах на шпильке.
К счастью тетя Камила отличалась дальновидностью и свободой взглядов. Она закрывала глаза на многие вещи и была строго только на занятиях, требуя от нас полной отдачи. Зелье готовилось столько раз, пока результат не удовлетворял преподавательницу зельеварения.
Тетя Камила не давала послабления никому, даже собственной дочери. Женевьева провела много часов изливая слезы в подушку, когда у нее снова не получалось приготовить очередное зелье. Ну, она хоть бы не взрывала очередное зелье в котле, оставляя это право за мной.