Марина не очень-то в это верила. Она боялась. Боялась страшного костюма, в который ее должны будут одеть, той роли, которую она должна будет играть. Уж как-то все зловеще…
Но и поделать она ничего не могла. В Хасавюрте — там, где собирали и остальных людей, — ей сказали, что это задание очень важное и что приказ получен от самого амира Шамиля Басаева.
Марина — 19-летняя девочка — всю жизнь была зависима от мужчин. От отца, которого в семье боготворили, потом от мужей. Она — женщина, которая должна подчиняться мужчине. Так ее воспитывали.
В тот роковой день, 30 сентября, один из этих мужчин приехал за Мариной вместе с женщиной-вербовщицей.
Знаете, кто был тем самым мужчиной? Кого Марина не смогла ослушаться? Я выяснила это позже, по той самой фотографии, так напугавшей отца Марины.
Этого человека звали Руслан Эльмурзаев. Бывший сотрудник МВД, а потом и организации «HALLO-TRAST», официально занимавшейся обучением специалистов по разминированию, неофициально — являющейся одним из подразделений британо-американской разведки. Люди, работающие на разведку, не уходят потом на хлебопекарню. Их опыт всегда остается востребованным — в спецслужбе той страны или уже другой.
Эльмурзаев — тот самый человек, который, по версии следствия, организовал и взрыв у «Макдоналдса», и захват «Норд-Оста».
Но он остался живым и невредимым.
Поэтому Наби так испугался, увидев фотографию Эльмурзаева — правда, под другим именем, — среди целой стопки снимков «террористов», но так и не назвал мне его настоящую фамилию и связь со своей дочерью. Наби лишь намекнул мне на то, что этот мужчина приехал на черной «Волге» и имел при себе спецпропуск, благодаря которому мог беспрепятственно проезжать через все возможные блокпосты в Чечне.
А иметь такие пропуска могут лишь члены Регионального оперативного штаба по проведению контртеррористической операции — МВД, ФСБ, Минобороны…
Я и говорю: такие люди не уходят потом на хлебопекарню.
…Мысли — словно яркие вспышки — вспыхивают, и гаснут, и загораются снова. Это знакомые ей люди, но в душе у Марины — все тот же липкий страх, какой был и пять дней назад. Она так и не смогла его перебороть, как ни старалась. Она смотрит в окно и тихонько плачет. Впереди — Москва, которую она никогда не видела, черное платье, уже подогнанное ей по размеру, и страх, один нескончаемый страх. Вот и все, что она знает. Остальное она поймет потом. Когда будет слишком поздно что-то исправить. Но это будет позже, впереди у нее еще три недели.
Лиана ХусеноваХусенова Лиана Мусаевна родилась 31 октября 1979 года в станице Наурская Чеченской республики.
Об этой девушке нет почти никакой информации. Известно лишь, что она уже достаточно долго не жила дома, «выйдя замуж» за ваххабита и уехав в Грозный. Вдовой она, по словам матери другой «шахидки» Заиры Юпаевой, не была.
Сотрудники ФСБ задержали меня по пути к ее родителям и, не дав даже поговорить с ними, приказали срочно покинуть территорию Чечни, пока «не пропала без вести».
Заира ЮпаеваЮпаева Заира Башировна родилась 17 мая 1978 года в Наурском районе Чечни. Жила с родителями. Незадолго до «Норд-Оста» вышла замуж.
25-летняя цветущая девушка, роскошные каштановые волосы, симпатичное лицо, Зачем? — вот вопрос, который я задаю себе на протяжении всей дороги в одно из сел Наурского района Чечни.
Итак, начало весны, безнадежно голубое небо, ослепляющее солнце. Сапоги тонут в размытой грязи. Захожу во двор аккуратненького кирпичного домика, встретив возле входной двери обувающегося юношу.
— Мать дома? — наобум спрашиваю я.
— Мама, тебя! — кричит он куда-то вглубь. И с интересом рассматривает меня. Наконец на крыльце появляется полная женщина, наглухо повязанная платком, с большими карими глазами и какими-то курносыми, простыми чертами лица. «Чеченка?» — удивляюсь я про себя.
— Здравствуйте, я журналист, я приехала, чтобы поговорить с вами о Заире.
Они, родители, все понимают без лишних слов. Поговорить о Заире — все понятно, не надо объяснений. Она тяжело вздыхает.