Лидию она нашла возле высоких резных дверей. Та стояла опустив взгляд, и не обращая внимания ни на что вокруг. Ее нежные тонкие пальцы, нервно мяли подол платья.
— Лидия, у тебя все хорошо? — окликнула ее Агата, подходя к ближе.
Та медленно подняла на нее взгляд.
У Агаты перехватило дух. Одетая в алое пышное платье, оставлявшее обнаженными точеные руки и плечи, с рассыпавшимися по спине золотыми локонами и нежным прекрасным лицом, Лидия походила на принцессу из сказаний или одну из семи сестер, спустившихся в бренный людской мир.
— Хорошо, — безучастно ответила Лидия.
— Ох, у тебя съехал набок пояс. Давай я поправлю.
Агата принялась хлопотать вокруг ее платья. В ее голове крутилась навязчивая мысль и не в силах с ней совладать, она все же сказала:
— Лидия, скажи, ты точно уверена, что это Пинна…
Не дав ей договорить, Лидия дернулась в сторону и Агата только чудом не порвала ее пояс.
Словно обезумев, княжна, подобрав юбки, бросилась прочь.
— Подожди! Ты куда? — Агата кинулась за ней следом.
Она настигла ее только, когда та остановилась в темном закутке за колонной.
Прижав руки к животу, она согнулась, спрятав лицо за пеленой волос.
— Ох, семь сестер! Тебе, что плохо? Съела, что-нибудь не то? Ты еще успеешь сходить в уборную. Пойдем, я помогу тебе с платьем, — она схватила ее за руку и потянула за собой.
Лидия с неожиданной силой сжала ее пальцы, но не сдвинулась ни на шаг. Она медленно выпрямилась, глянув на Агату сквозь упавшие на лицо волосы. Ее прежде безмятежный взгляд, казался темным и тяжелым.
— У меня ничего не болит, — сказала она. — Я просто не хочу идти вниз. Там будет она.
— Кто там будет?
— Она. Моя мать.
— Ты так боишься встречи с княгиней? — переспросила Агата.
Она могла ее понять. От матери Лидии и ее саму бросало в дрожь. Иные к ферналям относятся лучше, чем та к собственной дочери.
— Ты не задумывалась о том, почему вы встретили нас на корабле, плывущем из Зерны? — спросила Лидия.
— Разумнее было бы отправиться в Альтору из Арлеи, но всякое могло произойти, — растерянно проговорила Агата.
— Я с самого начала не хотела участвовать в Отборе, но зная, что мать меня не послушает, убедила влюбленного в меня стражника, что разделяю его чувства. Он был готов на все и верил всем моим обещаниям. Бедняга помог мне сбежать и добраться до Зераны. Там нас нагнала мать…
Агата не была готова к таким признаниям.
— И что с ним стало? С тем стражником? — онемевшими губами спросила она.
— Лучше не спрашивай, — холодно бросила Лидия. — Мать спит и видит, как я стану женой дракона-императора и обольстив его своими женскими чарами получу власть над Империей. Точнее она сама получит ее через меня.
— А ты?
— А я его ненавижу.
— Нельзя такое говорить вслух.
— А ты не изменилась в лице. Вижу, прозрела.
На это Агата ничего не ответила. Тяжело сглотнув, она отвела взгляд.
— Это все из-за твоего отца? — спросила Агата. — Он заболел из-за службы…
— Мой отец сошел с ума, но дело не в этом. Дело в том, что дракон-император отнял его у меня. Я видела отца пару раз за год, и все, о чем он мог говорить это проклятый Андроник! Словно это он был его ребенком, а не я! А меня он бросил, и я была все время с ней одной!
Лидия так сильно сжала ее руку, что казалось еще немного и переломает ей пальцы.
Агата не знала, как ей выбраться из этого разговора. Она не ожидала, что внутри кроткой и глуповатой на вид Лидии бурлит такая тьма.
Ее спас громкий голос сестры Акилины, прокатившийся по залу:
— Княжна Елена, княжна Лидия, займите ваши места и приготовьтесь к выходу.
Разжав пальцы, Лидия отстранилась. С ее лица подобно горячему воску стекло иступленное выражение, сменившись прежней невозмутимой маской.
Поправив платье, и откинув назад волосы, она, как ни в чем ни бывало, вышла из-за колонны, оставив Агату одну.
Глава 4
Представление и воссоединение
Лидия открылась совершенно с новой стороны, а ведь Агата всего лишь хотела спросить у нее, уверена ли та, что ничего не перепутала и действительно видела, как Пинна подкинула осколки в туфли Исоры, и вот к чему все это привело.
Чем больше Агата думала о случившемся, тем более странной казалась ей вся эта история. Зачем Пинне было так поступать до сих пор было неясно. Хотела ли она просто устранить соперниц или внутри нее зрела злоба, нуждавшаяся в выходе, которую она успешно прятала за кротким лицом?