Когда они нашли кольцо — тонкий золотой ободок, с синим, как предзакатное небо, ограненным осколком скорлупы, Елена с трудом надела его на распухший палец и сжала ладонь.
Все прочие девушки уже давно разбежались. Оставшиеся, привязанными фернали, испуганно клокотали, роя лапами землю.
Вскоре воздух разорвал пронзительный крик и на поляну опустилась синяя птица. Сложив исполинские крылья, она присела на лапах, вытянув длинную шею.
Елена сжала руку Агаты.
— Я уже сообщила через перстень генералу Аверину, что случилось, — прошептала Елена, и та удивленно вскинула брови. Неужели слухи про то, что владельцы рухов могли общаться друг с другом через кольца были правдой? — Айрин отнесет меня к Иренеусовой скале. Так будет быстрей. Вы тоже отправляйтесь туда, или останьтесь здесь, если хотите, чтобы вас исключили, — она многозначительно посмотрела на Агату и та вздрогнула. — Позаботься о Тиссе, она была хорошей девочкой и верно мне служила.
Елена не оборачиваясь пошла вперед. Рух присела перед ней словно в поклоне, и та погладила ее по острому, окропленному кровью клюву. Айрин была без седла, и Елена, оторвав подол у нижней юбки, вскарабкалась ей на спину и привязала себя к ее шее, оказавшись словно в гамаке у нее на спине. Агата надеялась, что Елена не упадет, но ей, похоже, было не впервой.
Айрин взмахнула крыльями, подняв ветер, и перепугав ферналей, и взмыла в небо вскоре затерявшись в синеве.
— Ты… ты пойдешь к Иренеусовой скале? — шмыгнув носом, спросила Магда.
Агата на мгновение прикрыла глаза.
Она чувствовала такую всепоглощающую усталость. Ее тело болело и от незаживших до конца травм и от долгих дней, проведенных в седле, но она уже даже не обращала внимания на боль, также, как не обращала внимание на ужас, на горечь и на страх.
Слишком многое произошло за то время, которое они путешествовали по Лунному острову.
Сейчас, у нее была возможность, шагнуть в сторону и выйти за пределы проклятого круга, в который она по глупости зашла, отправившись на Отбор. Княгиня Дуаре уже не так уж сильно ее пугала, как то, что происходило здесь.
Агата многое узнала за эти дни. Она и раньше подозревала, но теперь видела ясно — на Отборе плелся заговор. Кто-то специально отправил Миру во Ониксовый дворец вместе с кольцами.
Она вспомнила перстень Елены с осколком скорлупы, дававший ей беспрекословную власть над хищной и дикой птицей и ее сердце сжала нехорошая догадка.
— Агата… — позвала ее Магда, вырвав из раздумий.
— Да, я пойду к Иренеусовой скале, — выдохнув, ответила та.
— Тогда я тоже пойду.
Их глаза встретились. Агата не знала о чем думала ее подруга, но глаза Магды горели решимостью.
Кивнув друг другу, они пнули ферналей по бокам, пустив их в галоп.
Глава 37
Вина и конец пути
Арай тяжело приземлился. От удара лап, пошла трещинами земля.
Соскользнув с его спины, Кир приказал ему подняться в небо, но не улетать далеко. Он ушел вперед, и не оглянулся даже, когда поднятый взмахом крыльев ветер, развеял его плащ.
По поляне вокруг бродили служители. Одни были целителями, другие птичниками, остальные прибыли, чтобы помочь, и позаботиться о телах. Они приплыли сюда на корабле, выступившем из бухты поблизости от приюта Цицелии. В Ониксовый дворец отправили фератов и оттуда должны были приплыть еще корабли.
Княжна Лидия появилась в Приюте Цицелии после дневной трапезы. Она до крови стерла свои и без того израненные ноги, и упала, не сумев подняться, по ступеням дворца. К ней тут же подбежали служители, и она рассказала им о том, что произошло и сразу лишилась чувств. В то же время Кир получил сообщение Елены.
Теперь он клял себя за то, что не отнесся серьезно к тому, что она рассказывала ему о стычках с другими девушками. Если бы он только не был так слеп и глуп, то трагедии можно было бы избежать.
Тех, кто еще был жив, укладывали на носилки, и переносили в повозки, запряженные ферналями. Тех, кому уже нельзя было помочь, складывали рядами у кромки леса. Кир подошел к одному из тел, прикрытых отрезом белой ткани.
Опустившись на одно колено, он потянул за край савана. Его взгляду предстало подурневшее от смерти и страданий очень юное лицо, в окружении вьющихся золотистых локонов.
Кир прижал ко рту руку. Ему не впервые случалось видеть смерть, но эту девушку он знал уже очень давно, хотя они и не были никогда близки. Их родители были когда-то друзьями, и приходя к ним дом, всегда брали с собой Виолу. Киру она тогда напоминала смешного розового поросенка в розовых оборках.