– Ты знаешь, что границы меняются со временем? – спрашивает девушка из Алеппо. – Международные связи всегда нестабильны, они такими были и будут. Осознав это, я чувствую себя гражданином мира. Мне это нравится больше, чем думать, что я инструмент в чужих руках. Союзники становятся врагами; враги – союзниками. Границы плавятся, и ты уже не знаешь, откуда ты; тогда как ты можешь быть уверен, куда именно возвращаешься?
Но что я могу гарантировать, – торопится подчеркнуть она с пылкостью, – так это то, что информации в западных СМИ доверять нельзя. Когда вспыхнула Арабская Весна, я расспрашивала о ее событиях членов семьи, и их восприятие было полностью отличным от того, что рассказывали в СМИ. Уже давно никто не верит ни газетам, ни телевидению.
Мы поколение апатичной, недоверчивой молодежи, не обремененной надеждами, я бы даже осмелилась сказать – полностью безразличной, и это такие-то привилегированные, как я! Так превращаешься из тех, кто потерял надежду, в тех, кто оставляет все, чтобы пожертвовать своей жизнью на территории Сирии или Ирака.
Это то, что волнует меня больше всего. В нашем обществе в большинстве своем отсутствует стремление к развитию. Конечно, также существуют те, кто умеет читать, культурные люди, но их меньшинство.
Это дьявольское сочетание: возвращение к корням, во многих случаях средневековым, с помощью инструментов XXI века.
– У меня есть блог, – признается девушка из Алеппо, – и одна из часто затрагиваемых в нем тем – это активность молодежи; размышления, каким образом мы можем использовать новейшие средства коммуникации, чтобы что-то изменить. Я не имею в виду селфи и прочие поверхностные вещи. Можно, например, инициировать общественные обсуждения и работать на положительные изменения. Большинство мусульман волнует то, что думает большинство немусульман после того, как некто сбившийся с пути уезжает в Сирию и Ирак и становится террористом. Мы имеем об этом смутное представление. И мы чувствуем стыд за радикалов, хотя мы сами этого не совершали. Почему не схватить быка за рога и не показать, что мы не согласны с происходящим? И таким образом поменять общественное представление о мусульманах, сложившееся на основе действий их малой части?
Мне нравится оспаривать новости. Теперь уже недостаточно читать и сравнивать; нужно работать с источниками и понимать четкую цель, которую преследует та или иная новость. Молодежь не знает истории и в среднем забывает информацию через несколько минут после прочтения той или иной статьи. По моему мнению, если не хочешь, согласно пословице, повторить ошибки прошлого, нужно читать прежде всего исторические учебники. И интересоваться предпосылками происходящего. Черт возьми, это же так просто!
Если ты посмотришь на Ближний Восток наших дней, то увидишь исторические причины нынешних событий, потому что они всегда были. Между странами, которые формируют этот регион, никогда не существовало единства. Арабская весна – это не просто серия спонтанных восстаний; за ней много чего стоит. Чтобы предлагать какие-либо решения, нужно обратиться к истокам, к корням этих революций, каждой из них. Не знаю, понятно ли я объяснила.
Я увидел, как умирает человек, которого я люблю больше всего на свете, и моя душа наполнилась благодарностью. Годы проходят, и ты просыпаешься каждое утро с воспоминанием о нем. Хвала Аллаху, ты уже не теряешь ни минуты жизни. Ты ясно понимаешь, что время не принадлежит тебе. Ты концентрируешься на самых положительных аспектах твоего существования; нет больше никаких развлечений, никакого шума, никакого тщеславия. Ты просишь его милости, того единственного, что гарантирует твою будущую жизнь.
Переписка в Facebook, 27 октября 2015
27 Мне нравится
Цифровой халифат
После дня, проведенного в университете и читальных залах XXI века, а потом в кафе и ресторанах в кампусе XX века, я иду по тротуару к гостинице «40 подмигиваний» с декором XIX века, а потом ныряю в лондонское метро. На конечной остановке прямой линии, идущей до Хаммерсмита, я встречаюсь с замечательным журналистом Абделем Бари Атваном, бывшим редактором газеты «Аль-Кудс аль-Араби», а сейчас – редактором независимой электронной газеты «Рай аль-Йом», которую просто необходимо читать. Наша дружба укрепилась в Болонье, университетском городе в Италии, где почти полтысячелетия назад император Карлос I впервые выступил с дипломатической речью на испанском языке.
Бари Атван – один из тех журналистов, у которых нет предрассудков, несмотря на то, что он палестинец и выходец из Газы. Он смеется мне в лицо, когда я спрашиваю, почему мы не едем в Мосул. «Сейчас все происходит опосредованно, – говорит он мне. – Ты уже не знаешь, с кем беседуешь.