К бесконечному ужасу Каролины, он отпер стенной шкаф с фарфором.
– Вы, наверное, мистер Рид! – с восхитительным самообладанием произнес Фрэнсис, шагнув из шкафа. – Как поживаете?
– Кто этот… этот человек? – удивился Артур. – Это лорд Фрэнсис Обри, – с унылым видом пояснил Чарльз Ричмонд.
– Каролина! – воскликнул Артур. – Ты знала, что он здесь? Это, наверное, твоих рук дело?
– Мисс Прайор не знала о моем присутствии…
– Но ключ…
– Это не имеет никакого значения, – отмахнулся от него Фрэнсис. – Ну как, Чарльз? Кажется, вам есть что сообщить мне?
– Да, сэр. То есть… я хочу сказать… да. – Констебль по особым поручениям откашлялся, достал из кармана листок бумаги, развернул его и начал читать вслух: – Фрэнсис Александр Фицморис Обри, у меня есть предписание арестовать вас по обвинению в умышленном убийстве Аделаиды Мэри Гейни примерно девятнадцатого июня 1816 года от Рождества Христова в Хойл-Парке округа Девон.
Он замолчал, чтобы перевести дыхание, и Фрэнсис спросил:
– Тело нашли?
– Э… нет. Пока нет.
– Тогда у вас нет оснований для моего ареста!
– Бывали случаи, когда тело не находили.
– Да, когда имелись достаточные основания предполагать смерть. Но ни один компетентный суд не примет гипотезу о смерти Ады Гейни. Женщина ее рода…
– Такие женщины имеют такое же право на жизнь, как и остальные! – горячо перебил его Чарльз Ричмонд.
– Конечно, дорогой друг. Они также имеют гораздо большую независимость, чем замужние, добропорядочные женщины. Если одна из них предпочитает покинуть своего покровителя без предупреждения, это, в конце концов, вполне обычное событие. Почему нужно предполагать, что она умерла? Мистер Рид, вы же, по-моему, адвокат?
– Слава богу, я не ваш адвокат, милорд! – отрезал Артур.
– Но вы ответственны перед лордом-канцлером за то, чтобы всякие олухи не нарушали закон и не арестовывали людей за преступления, которых они никогда не совершали! Я не имею в виду вас, Чарльз, я знаю, вы лишь посланец Мансарда. Советую вам проконсультироваться с мистером Ридом по правовым вопросам.
– Все это прекрасно, – ответил Ричмонд. – Но как девушка могла уйти к другому любовнику – если вы это имеете в виду, – если мы знаем, что она никогда не покидала имения?
– Ничего подобного вы не знаете! – впервые заговорила Каролина. – Она могла выйти через калитку в любое время около трех часов!
Ричмонд оторопел:
– Но простите… не вы ли та самая юная леди, которая все время утверждала, что это невозможно?
– Я изменила мнение, – беспечно ответила она.
– Каролина, вы чудесная девушка, – сказал Фрэнсис. – Но я не хочу, чтобы вы лжесвидетельствовали в мою пользу!
– Кто дал вам право называть мою свояченицу по имени?
– Сорвалось с языка! Простите, мисс Прайор!
– Я вас прощаю, и мне не придется лжесвидетельствовать, – невольно улыбнулась она. – Я просто откажусь давать показания!
– Тогда вы, вероятно, попадете в тюрьму за оскорбление суда. Мистер Рид, я уверен, для нас всех будет лучше, если Ричмонд уберет предписание обратно себе в карман.
Артур попал в невыгодное положение, поскольку имел лишь самое общее представление о происшествии. Когда Чарльз Ричмонд вкратце изложил ему суть дела, он подтвердил, что для ареста по обвинению в убийстве действительно нет достаточных оснований.
– Излишней спешкой вы ничего не добьетесь. Подождите, пока тело этой несчастной молодой женщины действительно найдут где-нибудь на территории имения. Я уверен, что лорд Фрэнсис даст вам слово не покидать Хойл-Парка до этого момента.
Фрэнсис улыбнулся и промолчал. Мистер Ричмонд хотя бы на несколько часов счастливо избежал необходимости арестовывать его.
Артур предпринял самые решительные действия, чтобы не дать Фрэнсису и Каролине попрощаться или просто перемолвиться словом. Он просто вытолкнул ее из комнаты и, нещадно ругая, повел по лестнице наверх.
– Никогда в жизни я так не возмущался! Моя родственница помогает преступнику уйти от правосудия! И пусть тебя не вводит в заблуждение его титул, девочка: нет более порочного человека, чем паршивая овца в аристократической семье! Могла бы хоть принять во внимание мое профессиональное положение!
– Что случилось, Артур? – испуганно выглянув из спальни, спросила Лавиния. – Что натворила Каролина?
– Мне очень жаль говорить тебе, дорогая, но твоя сестра вела себя неподобающим образом! Она прятала в стенном шкафу в гостиной лорда Фрэнсиса Обри!
– О господи! Этого еще не хватало! Каро, как ты могла? Нет, Артур, я уверена, что она не делала ничего непристойного! Просто она считает, что его преследуют.
Артур фыркнул:
– Я еще никогда не видал человека, менее похожего на жертву преследования! И твоему поведению, Каролина, нет оправдания! Как ты могла встать на его сторону, зная, как в свое время он отвратительно поступил с Лавинией?
Каролина уже была готова ответить Артуру какой-нибудь дерзостью, но Лавиния так умоляюще взглянула на нее, что она промолчала. К счастью, в этот момент прибыли экипажи и взбучка закончилась.
Артур решил ехать в первом дилижансе с женой и двумя старшими детьми, а Каролину посадить во второй с няней, Лорой, малышкой Эмми и мопсом Хорасом. Это ее вполне устраивало; ей достались непритязательные спутники. С тяжелым сердцем ехала она по Мартлендской долине к главной дороге, а когда экипажи повернули направо и поехали вдоль стены Хойл-Парка, едва сдержала навернувшиеся на глаза слезы.
Они только что проехали Бринд-Аббас и еще не сменили лошадей, как первый дилижанс остановился на обочине. Из него вышли Лавиния с Беном, которого начало тошнить. Артур выскочил за ними, упрекая жену, позволившую мальчику проводить все время на качелях.
– Если бы Каролина больше занималась детьми, а не…
Вдруг сзади послышался быстрый топот копыт, и вскоре на дороге показался парный двухколесный экипаж. В нем сидел Фрэнсис Обри, один, без слуги. Заметив Каролину, он галантно поприветствовал ее поднятием кнута и проскакал дальше, оставив за собой легкое облачко пыли.
– Ты видела? – воскликнул Артур, подойдя к дверце дилижанса, в котором сидела Каролина. – Сбежал! Можно ли придумать более явное признание вины? И он нарушил слово, что делает его поведение еще более постыдным!
– Ничего он не нарушил! – резко возразила Каролина. – Он ведь не давал вам слова! Это вы заявили, что он останется в Хойл-Парке, даже не потрудившись выяснить, согласен ли он!
– Почему папа сердится? – спросила Лора.
– Не слушай разговоры взрослых, дорогая, – вмешалась няня. – Давай-ка посмотрим в окно и сосчитаем, сколько животных проходит мимо нас!
И снова два желтых дилижанса загромыхали по долинам Девона. Няня с Лорой считали собак, уток и коров, а Каролина размышляла, куда же поехал Фрэнсис.
Вероятно, Октавий уже сбежал из Клива, и он преследует его! Должно быть, так. Ведь иначе его бегство действительно необычайно похоже на признание вины!
Глава 17
Риды приехали в Лондон в субботу вечером и решили провести дней десять дома, а потом уехать в Рамсгит. Воскресенье и понедельник прошли медленно и скучно. В прессе по-прежнему судачили о судьбе Ады Гейни, но никаких свежих новостей не было.
В понедельник Каролина надумала пройтись по магазинам и купить хотя бы моток шелка для вышивания. Ей было необходимо отвлечься и глотнуть свежего воздуха. Дом Ридов, заставленный ненужной мебелью, как и сам их брак, внешне вполне благопристойный, а по существу нудный и монотонный, угнетал ее деятельную натуру. Она шла по Линкольнс-Инн-Филдс, глядя на бледных лондонских детей в однообразной, скучной одежде и представляя себе ослепительное, украшенное барашками волн море, бьющееся о пляж Мартленда.
Проходя мимо дома, в котором жил мистер Уильям Парминтер, она немного замедлила шаг и задумалась, знает ли тот, почему Фрэнсис уехал из Клива и где он сейчас. Из дома вышел клерк мистера Парминтера, очень респектабельный человек, которого Каролина сразу же узнала. Она с интересом взглянула на него. Как ни абсурдно это звучит, но ей показалось, что этот человек как-то связан с Фрэнсисом.