Странный это вышел поцелуй: красавица будто хищная птица терзала жертву, но Бридан быстро забылся, погружаясь в сладкое беспамятство. Он ошалел от нахлынувшего желания, продолжая верить, что всё ещё спит. Только чувствовал, как звериные когти царапают шею.
Время остановилось…
Бридан застонал, когда гостья оторвалась от него, словно вдосталь напившись из колодца с освежающей водой. Поцелуй прервался, оставив после себя опустошение и неудовлетворённость.
Алые губы госпожи, слишком яркие для бледного лица, насмешливо изогнулись.
— Не всё сразу, красавчик, — томно вздохнула она. — Трудно удержаться. Молодой... Сладкий…
Она провела холодным пальцем по скуле Бридана, будто прочертила глубокий шрам наточенным коготком. Данн промычал в ответ что-то неразборчивое. Наверное, он и сам не знал, что хотел сказать. В пустой голове бил колокол, а тело пылало жаром.
— Скоро придёт время свадебного пира, — пообещала госпожа. — И нежеланный жених сгодится почерневшей от горя невесте.
Длинные ресницы опустились, погасив синий свет в её глазах. Печальный лик закаменел на несколько мгновений, а Бридан терял разум в мучительной агонии страсти, какой никогда прежде не знал.
Раскачиваясь из стороны в сторону, она тихо запела:
Прости меня, милый.
Закрой мои очи.
От жизни постылой,
От отчей злой воли
Сокроюсь в тени я,
Забудусь в покое,
Не встретимся боле
На воле с тобою…
Бридан таращился в пространство, а низкий и будто простуженный голос окутывал тоской. В крови дознавателя полыхал пожар. Призрачная гостья распалила его. Он ни о чём ином и думать не мог. До протяжного стона. До боли внизу живота.
Настанет отмщенье,
За горькие слёзы.
Из тени я выйду,
Сотку злые грёзы.
Из слабости вырос
В лесу дикий тёрн.
Прости меня, милый,
Мертва я с тех пор…
От песни у Бридана стыло сердце, а тело будто жило собственной жизнью. Стены маленького дома расступились. Он не видел простой деревенской комнаты, лишь жарко вздымающуюся грудь, алые губы, требующие поцелуев, бёдра ждущие ласки.
Всё время Бридан боролся со слабостью и, наконец, поднял руки, попытался обхватить тонкий стан.
— Я не позволяла! — Госпожа резко распахнула глаза, немедленно вспыхнувшие льдом, запрокинула голову, верхняя губа идеального рта приподнялась, обнажая крепкие клыки.
— Изыди, наваждение! — разом протрезвев от страсти, воскликнул дознаватель.
Ладони Бридана прошли сквозь пустоту и безвольно упали. Одна рука случайно коснулась решётки, прикрывающей очаг. Данн дёрнулся, зашипел и резко сел на сбившемся матраце.
Ожог на пальцах немного мучил Бридана, но другая боль и невыносимое желание отступили. Он облизнул губы и ощутил солоноватый привкус крови. Комната была темна и пуста. Тёплый дух плыл над полом. Ни следа гостьи, ни дуновения ледяного ветра.
— Что за странный сон? — пробормотал дознаватель, снова укладываясь перед очагом.
Он закрыл глаза. Память заполнялась туманом…
Глава 5
Первое, что Бридан увидел утром — стройные девичьи лодыжки. Ланэ, если он верно запомнил её имя, сновала по комнате. Она старалась ступать тихо, но половицы поскрипывали, а мягкие невысокие сапожки не скрывали шагов полностью.
— Проснулись, господин? Я накрою на стол? Не хотела вас тревожить. Надеюсь, вы не размыкали ночью глаз?
— Зови меня Бридан, — поморгав и потерев лицо руками, сказал Данн. — У вас так говорят: «Не размыкать глаз». Что будет, если открыть глаза?
— Н-н-ничего, — не сразу ответила Ланэ. — Обычное пожелание.
Он прислушался к себе. Память подсказала, что Бридан видел долгий и болезненный сон — итог его блужданий по лесу. Ночью произошло нечто неправильное, чего не должно было случиться, но неожиданно Бридан обнаружил одну муть на месте воспоминаний.
— А ты Ланэ? — уточнил дознаватель, чтобы сменить тему.
— Так и есть. Сёстры зовут меня Ланэ.
Она смущённо поправила упавшую на лицо прядь волос. Густые пшеничные локоны шалью укрывали округлые плечи и струились по спине. Вчера их скрывала светлая косынка. Ланэ была противоположностью гостьи из ночного видения.
Госпожа…
Он нахмурился. Тягучий и выматывающий морок остался тенью на душе Бридана. То есть кое-что он всё-таки запомнил, но нетвёрдость собственной памяти смутила дознавателя. Никогда с ним не случалось подобных неприятностей. Он всегда знал, где провёл время и что делал.
А Ланэ…
Она показалась ему славной девушкой: хрупкая, с простоватым, милым лицом и широко распахнутыми карими глазами. От Ланэ веяло уютом и робкой нежностью. Таких женщин хочется обнимать и защищать от невзгод. Аж сердце защемило.
Бридан поднялся, свернул матрац и привалил к стене. С минуту наблюдал за хозяйкой дома. Как и обещала, Ланэ готовила завтрак, маленькие руки порхали над столом, дело спорилось. Бридан потёр щеку и обнаружил свежую щетину.
— Зеркало… В доме есть?
— Давно разбилось, — пожала плечами Ланэ.
— И осколка не осталось? — задумавшись, спросил Бридан.
Что-то царапнуло, зацепило неправильностью. Похожее чувство он испытал ночью в лесу при виде призрачной фигуры госпожи. Неужели в доме, где живут молодые женщины, совсем нет зеркал? Бридан ни за что в это не поверил бы!
— Ни кусочка! — подтвердила Ланэ.
Проявив настырность, Бридан самовольно заглянул в соседнюю комнату. Всё равно дверь была едва прикрыта. Кроме так необходимого ему зеркала, он хотел увидеть пресловутых «сестёр», но комната с несколькими деревянными лавками, покрытыми тряпьём, оказалась пуста. На одной из стен висела рама от зеркала. Как и сказала хозяйка: ни осколка, ни кусочка. Как и следа присутствия мужчин в доме.
«Как же они управляются?» — озадаченно подумал Данн, потёр переносицу.
Можно сказать, он носом чуял какой-то подвох. Нюх дознавателя не оставил Бридану выбора верить или не верить. Данн просто знал — в поселении не всё ладно или не всё так, как везде.
— Сёстры ушли украшать лентами древо, — сообщила Ланэ.
— Что за древо? — Бридан полез в сумку за бритвенным набором: уж воду он точно раздобудет. — Это же Брайдфол, верно? — догадался спросить дознаватель.
Вместо ответа Ланэ снова пожала плечами. Этот жест показался Бридану странным: либо девушка не хотела говорить правды, либо сама не знала названия посёлка, что было менее вероятно.
Отложив расспросы, Бридан вышел во двор. Там он нашёл всё, что было нужно: бочка с водой послужила ему и зеркалом, и умывальником. Наклонившись, он рассмотрел в отражении запёкшуюся ранку на нижней губе. Должно быть, прикусил во сне.
Или нет?
Муть опять поднялась со дна души. Перед глазами соткался образ женщины в подвенечном платье: бледная, будто измождённая длительной болезнью, печально опущенные уголки некогда алых губ. Она как-то имела отношение к ночному кошмару, но у Бридана не было возможности восстановить все фрагменты воспоминаний. Она вела его через лес. Бридан нашёл дом Ланэ, заночевал. Они зовут её госпожой…
Воспоминания будто не имели к нему никакого отношения. Казалось, чем больше времени проходит после пробуждения, тем меньше дознаватель помнит о сегодняшней ночи. Так бывает, когда утром в голове ещё витают образы сна, а затем быстро выветриваются из-за новых впечатлений. Ничего удивительного!
Бридан побрился. Он терпеть не мог щетину. Когда-то нарочно перестал бороться с растительностью, стараясь казаться старше среди опытных служащих королевской управы. Прошло время, Данн всё ещё оставался довольно молод, но набрал солидности и репутации — щетина стала ни к чему.
Заодно с делом дознаватель тщательно осмотрел маленький двор, увядший цветник из летних растений и постройки. Всё выглядело ухоженным и крепким, словно вот только что вышло из-под топора опытного плотника. Дровяник был полон, ограда со знанием дела подогнана дощечка к дощечке.