— А что?
Не проняло. Эмма пожала плечами и отступилась.
— Просто спросила.
Он взял веточку сельдерея и начал медленно жевать ее.
— Это намек? — спросила Эмма.
— Намек? Едва ли. На что?
— Ты грызешь сельдерей с таким видом, будто это мое горло.
— Нет. Оно не такое вкусное. — Кент продолжал жевать. — Честно говоря, я развелся еще месяц назад.
— Ох…
Он коротко улыбнулся.
— Не строй иллюзий, Эмма. Я знаю, ты ни за что не упустишь своего шанса, но не совершай ошибку. Я не про твою честь.
Эмма сделала глоток вина. Оно попало не в то горло, и девушка поперхнулась.
Зак подождал, пока она не пришла в себя, и спросил:
— Что-то не так?
— Нет, — с запинкой произнесла она. — Все в порядке. Надеюсь, твое самолюбие не слишком пострадает, если я скажу, что ты вовсе не тот шанс, который я ищу. — В ней говорила не оскорбленная гордость. Вернее, не только она. Ни в коем случае не следовало признаваться Заку, что она хочет его. Что это желание стало манией, терзающей ее уже восемь лет. Манией, часто лишавшей ее сна.
— Вот и хорошо. — Он кивнул и снова наполнил ее бокал. — Я никогда не хотел быть чьим-то шансом.
— Должно быть, это большое облегчение, — сухо сказала она.
— Что именно?
— Что все закончилось. Твой развод.
Он поднял бокал и тут же опустил его.
— Вовсе нет. Признавать свой провал всегда тяжело.
Эмма чуть не ахнула.
Неужели в его голосе прозвучала горечь? Сожаление? Неужели улитка раскрыла створки и внутри оказалась не пустая раковина, а мышцы и нервы, которые способны болеть? Эмма впервые подумала о том, что Зак мог считать уход Саманты предательством.
— Ох, Зак! — воскликнула Эмма, забыв о том, что он смертельно оскорбил ее. Девушка порывисто протянула руку и прикоснулась к его кисти. — Значит, ты очень любил ее? — Она проглотила комок в горле. — И все еще любишь?
Зак убрал руку и положил ее на колени.
— Нет, — сказал он. — И не думаю, что когда-нибудь любил.
Эмма с трудом перевела дух. Она и не подозревала, что затаила дыхание. Неужели раковина вновь закрылась? Или это тот самый шанс, которого она ждала?
Смущенная и слегка сбитая с толку, она спросила:
— Тогда почему же ты женился на ней?
— Она просила меня об этом.
— Но…
Зак взялся за бутылку и вопросительно приподнял брови. Эмма покачала головой, и он вылил остатки вина к себе в бокал. Она смотрела на Кента, потеряв дар речи. Спустя мгновение он пожал плечами и сказал:
— Я решил, что пора остепениться. Саманта хотела замуж, а причин для отказа у меня не было.
— Причин для отказа! Выходит, ты женился на ней только потому, что она попросила? — Эмма знала, что смотрит на него как баран на новые ворота, но ничего не могла с собой поделать.
— Не только поэтому, — ответил он. — Тебе известно, что у некоторых народов и слоев общества к браку относятся с большим уважением? Кроме того… — он допил вино одним глотком, как виски, — мне нравилась ее внешность.
Еще бы, подумала Эмма. Какому мужчине она не понравилась бы? Бывшая жена Зака — Эмме посчастливилось однажды видеть ее — была женщина, что называется, в соку. Это определение как нельзя лучше подходило к ее пышной фигуре и знойным чертам. Тягаться с ней не приходилось. Эмма поняла это с первого взгляда.
— Ты уважал ее? — спросила она, не желая думать об умопомрачительной внешности соперницы.
— Да. Сначала.
— Но не потом?
— Нет. Я не однажды убеждался, что она вышла за меня только ради того, чтобы позлить своего бывшего мужа.
Зак говорил деловитым тоном, как будто не видел в поведении своей супруги ничего необычного.
— Не понимаю. Зачем ей понадобилось злить его? — Эмма не верила своим ушам.
— Не знаю. Сомневаюсь, что и она сама это знала. Думаю, я был живым доказательством того, что она в нем больше не нуждается.
— А на самом деле нуждалась? Ох, Зак…
Он кисло усмехнулся.
— Не беспокойся. Мое сердце не разбилось.
А есть ли у него сердце? Про Зака ничего нельзя было сказать наверняка. К тому же он снова взялся за свои шотландские штучки. Но по крайней мере заговорил о своей женитьбе.
Она была готова продолжить расспросы, однако тут в дверь постучали. Это Харви принес кофе.
Эмма чуть не застонала. Выбрать более неподходящее время было трудно.
— Харви, запах божественный, — сказала она. — Но не стоило трудиться.
— Может, и не стоило, мисс Эмма. Но если бы я не сварил его сам, это сделали бы вы. А вы помните, что случилось в прошлый раз. В прошлый…