После бессонной ночи и напряженного утра веки Оливии налились свинцом. Все надежды лечь и вздремнуть час-другой рассыпались в прах.
Едва Саймон вопросительно поднял брови, как она стремительно выпалила:
— Еще день, а вы сказали "вечером". Но раз уж вы здесь, ладно. Если вы еще не передумали, я выйду за вас.
— Нет, — сказал Саймон, стоя на пороге. — Давайте начнем сначала.
— О чем вы говорите? — Оливия почувствовала, что ее терпение вот-вот лопнет. Но зато глаза раскрылись.
— Я снова постучу в вашу дверь, — объяснил Саймон, словно разговаривая с ребенком. — Вы откроете ее не хмурясь и скажете: "Добрый день, Саймон, как я рада вас видеть". Потом я спрошу вас, приняли ли вы решение, и вы ответите: "Да, Саймон, приняла. Я буду счастлива выйти за вас замуж". После чего я обниму вас, и мы скрепим сделку подобающим образом.
Оливия уставилась на него, не зная, рассмеяться или посоветовать ему утопиться в собственном озере. Но в чем-то он был прав. Она вела себя не слишком любезно. А Саймон, стоя в дверях, наслаждался ситуацией; на его полных губах играла таинственная полуулыбка.
Она кивнула.
— Ладно. Закрывайте дверь.
Если Саймон и был удивлен ее неожиданной покладистостью, то не подал виду. Он вышел на площадку, захлопнул дверь и постучал костяшками пальцев в белую филенку.
Оливия растянула губы, повернула ручку и сделала шаг назад.
— Добрый день, Оливия, — сказал Саймон грудным, обольстительным голосом. — Ответ готов? — Из-под полуопущенных век он посмотрел на раскрасневшуюся женщину в черно-белом летнем платье.
У Оливии мурашки побежали по коже.
— Да, — ответила она, пытаясь справиться с голосом. — Как я рада видеть вас, Саймон. Я с удовольствием принимаю ваше предложение. — Тут у женщины дрогнули губы, и она не смогла сдержать улыбку.
— Так намного лучше, — кивнул Саймон. — Теперь переходим к пункту второму.
Не успела Оливия сказать, что второго пункта не требуется, как оказалась прижатой к его груди. Затем губы Себастьяна прильнули к ее рту, и Оливия забыла думать о сопротивлении. Вскоре она вообще забыла обо всем, кроме тепла его губ и сильного тела, которое так подходило к ее собственному. А когда язык Саймона стал нежно изучать ее рот, страстно отвечавший на его поцелуи, Оливия ощутила себя в волшебной стране, где Саймон был полным властелином. Она встала на цыпочки, обвила руками шею мужчины и притянула к себе его голову.
— Мама! Ma, ты не знаешь, где… Ох. — Детский голосок на мгновение запнулся, а затем деловито продолжил: — Я искал мою майку с бульдогом.
Оливия вырвалась из объятий Саймона так быстро, что едва не упала. Как можно было забыть, что Джейми переодевается в спальне? Наверное, она устала больше, чем думала.
— Твоя майка в прачечной, — пролепетала она. — Джейми, я должна тебе кое-что сказать…
— Ага, — ответил Джейми. — Я знаю. Ты выходишь замуж за мистера Себастьяна, правда? Ты сказала, что это может быть. А Дэйв сказал, что я узнаю точно, когда вы начнете эту муру с поцелуями. И вы начали. — Он говорил скорее укоризненно, чем осуждающе.
— Ты прав, Джейми. — Саймон опустился перед мальчиком на корточки и обнял его худенькие плечи. — Мы с твоей мамой действительно собираемся пожениться. Как ты к этому относишься?
— Это значит, что вы будете моим палой, да? — серьезно спросил Джейми.
— Угу. Ты согласен?
— И мы будем жить в вашем большом доме? С Риппером?
— С Риппером, Энни и миссис Ли. И моими лошадями. Они живут на конюшне.
— А мне можно будет на них кататься?
— Когда подрастешь. А пока придется обойтись пони.
— Пони? Моим собственным?
Оливия, увидев на лице сына отчаянную надежду и страх возможного разочарования, отвернулась, чтобы скрыть слезы. Но он смотрел вовсе не на нее. Джейми смотрел на Саймона с таким видом, словно тот подарил ему луну с неба. В глазах мальчика светилось обожание.
— Конечно, твоим собственным. — Саймон поставил ребенка между своими коленями. — И как мы его назовем?
Джейми наморщил лоб и через мгновение сказал:
— Перекати-поле. Как в ковбойских фильмах.
Саймон хмыкнул.
— Отличный выбор! На недостаток фантазии ты не жалуешься, правда, Джейми?
— Нет уж, — ответил Джейми и вдруг нахмурился. — Я должен буду звать вас папой?
Саймон, заметив недовольную складку у рта мальчика, сказал:
— Нет. У тебя был папа. Второго такого не будет, верно? Если хочешь можешь называть меня Саймон.
— А не мистер Себастьян? Или сэр?
— Боже упаси. И тем более не дядя Саймон.