«Связь с природой», — так назвал это издевательство кто-то сверхумный где-то там, наверху, в министерстве образования, и был поддержан своими коллегами. Мнением детей, как всегда, никто не поинтересовался, и вот уже более тридцати лет в мае, июне и сентябре, какой школе как повезёт, по юго-западной части Йелоустоунского парка — она не такая гористая, — наматывают положенные пятьдесят миль* все старшеклассники семи окрестных штатов. Остальные — где-то в других местах, я не интересовалась.
Лично для меня всё это особой проблемой не было, я могла бы посадить Хизер на плечо и пробежать все эти пятьдесят миль за час, и то исключительно из-за сестры, без неё и за минуту бы управилась, но такие скорости — не для хрупкого человеческого тела. Просто Хизер мне на самом деле не сестра, а тётя, младшая сестра отца, и скорость, сила, неуязвимость и прочие плюшки бессмертия ждут её лишь после перерождения, до которого ей ещё лет двадцать. А я такой родилась. И всю сознательную жизнь опекала Хизер, от которой её родители отказались сразу после рождения, а мои растили её с этого же возраста.
Хизер была немного младше меня, но крупнее, так как пошла в отцовскую родню, поэтому разница между нами была почти не заметна. Чем и воспользовались мои родители, отдав нас обеих в один класс. И именно поэтому мы с ней брели сейчас по тропинке среди деревьев, вместе с остальными нашими одноклассниками. А где-то неподалёку, скрываясь от людей и дронов, по лесу пробирался мой старший брат Кевин, следя за нами не только визуально, но и по телепатической связи со мной — наследие маминой родни. И обрывает её лишь в такие вот, как сейчас, интимные моменты.
Мы оба с ним прекрасно понимали, что рядом со мной Хизер в полнейшей безопасности, про себя вообще молчу, меня максимум ядерным взрывом прибить можно, и то не факт, никто не проверял. Но мамы — они такие мамы, и я, старшеклассница, для неё всё равно беспомощная крошка, что уж про Хизер говорить! И если уж Кевин пообещал «глаз с нас не спускать» — он это делает.
В таком сопровождении есть лишь один плюс — без помощи брата я и правда оставалась бы голодной. Количество продуктов, которые брались в поход, тоже было тщательно рассчитано и лимитировано, чтобы «детки не надорвались», а мне подобного рациона было мало. Плата за силу и скорость — повышенный аппетит, и чтобы не остаться голодной, мне нужно съедать раза в четыре больше, чем обычному человеку. Дома это особых хлопот не доставляло, в школе тоже — всегда можно незаметно подкрепиться дополнительной порцией, припрятанной в сумке или шкафчике. В походе это становилось проблемой. И если бы не еда, которую передавал мне брат — а ему её притаскивал кто-то ещё из семьи, у мамы всё было организовано, чтобы «детки не оголодали», — мне пришлось бы туго.
А так — поход стал для меня лёгкой прогулкой. Я не чувствовала ни холода воды, ни усталости, ни жёсткой земли. Комары моей кровью брезговали — даже если бы были в состоянии прокусить мою кожу. Веса поклажи я не чувствовала, хотя и запихнула к себе всё тяжёлое из рюкзака Хизер, оставив ей лишь одежду, спальный мешок и, для объём, пакеты с зефиром и кукурузными палочками, которые притащил ей Кевин. И, конечно же, туалетный совочек у неё был свой, личный.
Кстати, о совочке.
— Хизер, ты там надгробный курган сооружаешь, что ли? — глядя, как из-за поворота вынырнула парочка наших одноклассников, Бенни и Джаред, спросила я. Если они увидят, как Хизер выходит из кустиков, её это сильно смутит, принцессы же в туалет не ходят, а с тропы сходят исключительно на природу полюбоваться.
— Ой, Лили, что это? — голос сестры звучал заворожённо. Интересно, что она такое умудрилась увидеть, птичку какую-нибудь необычную, что ли? — Иди скорей сюда! Это… это невероятно! И так красиво!
Невероятно? Что здесь, в этом сто раз хоженом-перехоженном лесу может быть невероятного? В любом случае, я должна идти, тем более что голос Χизер начал удаляться, и это мне не понравилось.
Оглянувшись на Бенни и Джареда — они смотрели под ноги и на меня внимания не обращали, — я подхватила рюкзак Хизер и нырнула в подлесок, ориентируясь на голос. Φутов через десять деревья вдруг кончились, и я вышла на поляну, довольно большую, с половину школьного спортзала. Хизер находилась уже где-то посредине, а на другом конце поляны в воздухе висело… что-то.
«Это» напоминало водоворот, только стоящий вертикально. И хотя состоял он не из воды, а из воздуха, но был прекрасно виден, потому что воздух в этом месте словно бы сгустился, потемнел и в то же время под лучами солнца переливался всеми цветами радуги. И правда красиво, но… так необычно и странно, что близко лучше не подходить.