Я начала поворачиваться, но Джексон тайком ухватил меня за рукав пальто и сказал:
— Просто продолжай идти.
— Святой Иисус, — добавил рыжеволосый, — Я чуть не расстался со своим ланчем, при взгляде на тебя.
Я остановилась, отцепила пальцы Джексона от своего рукава и подошла поближе к расисту.
— Мистер, — сладко протянула я, — может ли девушка задать вам один маленький вопросик?
Он знал, что мне хочется его придушить, но просто промурлыкал в ответ.
— Конечно, сладенькая, такой штучке как ты можно все. Задавай.
Я только сейчас увидела ее, прямо под подбородком, на шее. Татуировка. Свастика. Один из «избирателей» президента Стивенсона.
Я улыбнулась и заговорила достаточно громко, чтобы слышали остальные наблюдавшие эту сцену.
— Если твои мама и папа разведутся, сладкий, будут ли они все еще братом и сестрой?
Продавец билетов расхохотался и по небольшой толпе тоже пронесся смешок. Рыжеволосый сузил глаза. В ответ он пробормотал, но достаточно громко, чтобы могла слышать я.
— Ты думаешь, я не знаю, кто ты? Ты думаешь, что тот чудесный дом у реки защитит тебя от того, что скоро случится? Тебе стоит лишний раз подумать.
Я тряхнула головой.
— Нет, — сказала я с абсолютной серьезностью. — Нет. Ты тот, кто вернется назад в коробку. — Затем я заставила себя отвернуться.
Я пошла в ногу с Джексоном, который не прекращал идти. Он мягко произнес.
— Как человек, который пытается избегать привлекать к себе внимание, ты определенно не слишком хорошо с этим справляешься.
— Кто-то же должен был заставить этого нацистского урода заткнуть свой грязный рот.
Он ответил с некоторым раздражением.
— Ты считаешь, что мне нужна твоя защита? Ты считаешь, что я не слышал подобного мусора на ежедневной основе на протяжении последних тринадцати лет? Разве то, что ты назвала того белого человека мусором, сделает кого-нибудь из вас лучше?
Я опустила подбородок.
— Прости меня, — с жалостью сказала я, чувствуя себя пятилетним ребенком. Правда была в том, что Джексон был гораздо лучшим человеком, чем я, более взрослым, более убежденным. Я подумала, что Хелен вероятно тоже такая. Я бы даже поспорила на это, но надеялась, что это не так.
Мы вернулись в машину.
— Слушай, Сара, — сказал он. — Я ценю то, что ты пытаешься мне помочь, правда. Ты хороший человек. — Я начала было качать головой, но он продолжал настаивать. — Нет, это правда. Я не говорю, что ты идеальна, — он улыбнулся, — но ты намного лучше остальной толпы. Ни разу за все года, что я тебя знаю, ты никогда не давала мне повода думать, что когда ты смотришь на меня, то видишь шрамы вместо человека. Даже когда ты была маленькой. И это во многом помогало.
Заведя машину, я привела ее в движение. Я подумала, что если до конца своей жизни я больше не сделаю ничего стоящего, то хорошо знать, что я хотя бы помогла Джексону.
Я остановилась прямо перед подъездной дорожкой к Дому Эмбер, чтобы спросить его.
— Джей, а что это за пачка денег у тебя в кармане? Где ты их взял?
— Я их накопил.
— Для чего?
— Это мои деньги на колледж, — тихо сказал он.
— Ты не можешь тратить их. У меня есть деньги на черный день. Позволь мне использовать их для этого.
Он улыбнулся и легонько покачал головой.
— Ты просто не веришь, что это действительно произойдет, правда, Сара? Ты не веришь в то, что мы собираемся изменить время и спасти мир.
— Я верю в это, — сказала я.
— Нет, не веришь, — ответил он. — Потому что если бы верила, то ты бы поняла, что мне не понадобятся эти деньги для колледжа. Если у меня и будет какое-нибудь будущее, то не здесь, и оно не будет зависеть от рулона налички, которую я храню в банке из-под кофе.
Он был прав, разумеется. Если то, что мы делаем, сработает, то эти деньги ему не понадобятся. И… я не была целиком уверена в том, что мы собираемся изменить время и спасти мир. Все это было таким абсурдным.
Как я сделаю это, подумала я, если не верю в это по-настоящему?
Джексон вытащил деньги и начал их рассматривать.
— Знаешь, что я собираюсь сделать с этими деньгами, когда попаду в Нью-Йорк? — спросил он с легкой улыбкой чистого наслаждения.
— Расскажи мне.
— Я собираюсь купить себе новую одежду, полностью. Я хочу снять номер в самом хорошем отеле, который только смогу найти. И я собираюсь заказать себе на ужин огромный стейк и, может быть, одного из тех огромных раков.
— Лобстера? — улыбаясь, сказала я.